— Нет, спасибо, — улыбка на лице девушки стала светлее, и она похлопала свой громоздкий велосипед по рулю. — Я сама.
— Во сколько закончишь?
— Сегодня в два после полуночи, а что?
— Я могу забирать тебя, когда ты поздно заканчиваешь, — пожал плечами Каин.
Взгляд Гвэн стал темным, словно он ее оскорбил. Девушка поджала ярко-накрашенные губы и уставилась на руль велосипеда. Каин недоверчиво свел брови, пытаясь понять, что он сделал не так.
— Зачем тебе это делать? — спросила у руля Гвэн.
— Ты не чужой мне человек, — ответил парень, пытаясь заглянуть в глаза девушки, но она старательно избегала взгляда. Каин положил руку ей на плечо. — Что за чертовщина происходит в твоей голове? Почему тебе так сложно поверить, что я могу о тебе заботиться?
— Не надо, Кай, — ответила Гвэн, встретившись с Каином злым взглядом. — Не надо. Пусть мои скелеты останутся при мне. Я же к твоим не лезу.
Каин нахмурился и убрал руку.
— Ты тоже не так прост, как хочешь казаться, — усмехнулась Гвэн, глядя ему в глаза. В ее взгляде не было страха, только вызов и обида, суть которых Каин не мог понять. Девушка глубоко вдохнула и сделала шаг назад. Сухо сглотнула, словно набиралась смелости. — Спасибо за твое предложение. Я просто не умею реагировать на заботу. Прости. Мне пора.
Обогнув Каина, Гвэн вывела велосипед на дорогу, нацепила на нос очки и уехала. Парень провожал ее взглядом, пытаясь понять.
Глава вторая
Кровь. Завораживающий насыщенный цвет. Мягкое вязкое тепло. Специфичный железный запах. Каин не помнил, когда она стала действовать на него иначе, чем на остальных, когда она начала звать его. Наверное, когда он впервые пустил кровь соседскому мальчишке в дворовой драке. Она стекала с его костяшек на асфальт, капала из разбитого носа. В тот момент Каин понял, что способен нарушить целостность чужого тела, что может владеть чужой жизнью. Эта мысль взорвалась в его голове красным фейерверком, заставив волосы на затылке встать дыбом. Он ярко ощутил свою силу. Почувствовал ее во всем своем теле горячими пульсирующими потоками. Сила струилась по венам, наполняя Каина чувством эйфории и вседозволенности.
В тот день, вернувшись с работы и увидев его, мать замерла на пороге. Взгляд ее голубых глаз из недоверчивого стал затравленным. Стараясь, чтобы голос звучал безразлично, она спросила, что случилось. Каин ответил, что все в порядке, пряча сбитые руки за спиной. Мать еще несколько секунд смотрела на него, словно впервые видела. Затем осторожно прошла мимо и скрылась в своей комнате. С тех пор его отношения с матерью стали еще хуже. Возвращаясь с работы, она старалась не обращать на него внимания, всячески избегала смотреть ему глаза. Без того редкие разговоры свелись к минимуму. Вскоре она и вовсе стала пропадать на несколько дней. Однажды, когда Каин встретил ее на пороге после очередного двухдневного отсутствия, она сорвалась на крик: «ОТОЙДИ ОТ МЕНЯ, ЧУДОВИЩЕ!» Съезжая вниз по двери, она бессвязно кричала что-то про его отца, которого он никогда не знал, про страшные глаза, преисподнюю и свою испорченную жизнь. Ощущая ноющую боль в груди, Каин пытался понять, что же он сделал не так. Смотрел на бьющуюся в истерике мать сверху вниз, не зная, чем ей помочь. В нем смешивались страх, жалость и боль, которые он испытывать не привык. Он присел рядом с матерью на колени и просил ее успокоиться, говорил, что все в порядке, просил ее не злиться на него, но она не слушала, свернувшись в комок у входной двери и кричала.
После этого он перестал попадаться матери на глаза. Приходил поздно ночью и не выходил из комнаты, пока она не уходила на работу. Ища выход для поселившихся в нем сомнений, Каин нашел себе компанию, явившуюся отражением его демонов. Компания кормила этих демонов, как бойцовских собак. Учила его негласным законам выживания, лелеяла его и принимала с его «страшными глазами». Среди них Каин нашел того, кого смог назвать другом. Бастиан. Парнишка — полная противоположность самого Каина — худощавый, светловолосый и светлоглазый. Потянувшись за светлым образом, Каин не сразу заметил, что тянется к змею, а когда понял, уже шел ко дну с ножом в спине, и кровь вокруг была его собственной.
Каин резко сел на кровати, со свистом втянув воздух. Легкие горели, словно он снова оказался в воде. Глядя в темноту перед собой, парень пытался унять дрожь. Его переполняли злость и страх боли, которую он испытал, погружаясь на дно центрального канала в Йорге. Руки, смяв простыни, сжались в кулаки. Каин крепко зажмурился, напоминая себе, что мать исчезла из его жизни после курса лечения в психушке, что Бастиан не скоро встанет на ноги, а когда встанет, не сможет далеко уйти.