– Извините, может я ошиблась квартирой, а Клава здесь живёт? – пролепетала Вера Петровна.
– Клавка, к тебе! – крикнул мужик и, почёсывая всей пятернёй волосы на груди, развернулся и скрылся за дверью с нарисованным писающим мальчиком.
Вера Петровна невольно скривилась.
В коридор выскочила Клава в своём халате с драконами такая же растрёпанная, как и её гость.
– Вера Петровна? Вы? – удивилась она. – Проходите.
– Нет, Клавочка, спасибо. Извини меня, пожалуйста, что я на тебя вчера накричала, нервы всё, нервы, – почти заискивающе рассыпалась в извинениях Вера Петровна.
– Да ладно, я уже забыла, – озадаченно проговорила Клава. – Бывает.
– Я хотела тебя попросить об одолжении, – Вера Петровна, чувствуя ужасную неловкость, была готова расплакаться.
– А что надо? – оживилась Клава и глаза её заблестели.
Тут из туалета, в сопровождении рёва спускаемой воды, вышел Клавин ухажёр и, громко рыгнув, всё так же почёсывая свою волосатую грудь, приостановился напротив двери и с угрюмым интересом уставился на Веру Петровну.
– Понимаешь… – Вера Петровна смутилась и осеклась.
– Петь, ну, чё встал, иди, щас я, – обернувшись к приятелю, замурлыкала Клава.
Мужчина глумливо усмехнулся и ушёл в комнату, но дверь за собой не закрыл.
Вера Петровна, запинаясь, продолжила:
– Мне на работу надо бежать.
Она, вытащив из кармана ключи, протянула их Клаве, но они, выскользнув из дрожавшей руки, с бряцаньем упали на пол. Клава сделала было инстинктивное движение, чтобы их поднять, но передумала.
Вера Петровна, почувствовав себя униженной от этого полужеста, наклонилась и сама подняла ключи. От неловкости она уже была готова разрыдаться.
Клава с недобрым удовлетворением, смотрела на неё.
– Клава, ты можешь присмотреть за собакой, пока я буду на работе? – собравшись с духом и разозлясь на саму себя, выговорила, наконец, Вера Петровна.
– Что? За собакой? За какой собакой? – посыпались вопросы.– А, за Кузнецовской? – то ли спросила, то ли сама себе ответила Клава.
– Она у вас, что ли, теперь будет жить?
– Клава, я сама пока ничего не знаю, пока она у меня.
Вера Петровна уже окончательно начала терять терпение:
– Так, ты присмотришь или нет? – почти крича, Вера Петровна решительно протянула Клаве ключи.
– Ну, хорошо, хорошо, не волнуйтесь. Присмотрю, – сжалилась, наконец, Клава, – а что надо делать-то?
– Ну, не знаю, загляните ко мне хотя бы разок, проверьте как он. А я к пяти приду.
Вера Петровна, обрадовавшись, что всё же Клава согласилась, уже спешила вниз по лестнице, спасаясь бегством.
– Не волнуйтесь, присмотрю, – крикнула ей вслед Клава и захлопнула дверь.
Вера Петровна, вернувшись домой, была готова сгореть от стыда. Она давно не чувствовала себя такой жалкой.
– Всё из-за тебя! Всё.., – в сердцах обратилась она к псу, который, не ведая, как ей пришлось ломать себя ради него, спокойно лежал в её прихожей.
Он поднял голову, и с такой неспешной величавостью повернул её к ней, что она, недоговорив, замолчала. Его взгляд, как ей показалось, осуждал её за такой взрыв эмоций.
«Это не собака, это то ли ангел, то ли дьявол», – её злость вдруг куда-то испарилась и, вздохнув, она накинула плащ и, выходя, сказала:
– Я пошла. Будь молодцом. Скоро приду. Жди.
Он проводил её взглядом.
Еле дождавшись конца рабочего дня и наскоро заскочив в магазин купить мясной обрези для собаки, она почти бегом поднялась по лестнице и, сражаясь с заевшим, как назло, замком, всё больше и больше паниковала, предчувствуя недоброе. Открыв, наконец, дверь, она убедилась в том, что уже, почему-то, знала: собаки в квартире не было.
Вера Петровна обошла всю квартиру, заглянула за все двери: собаки не было.
«Я так и знала, так и знала!» – повторяла она про себя раз за разом.
Потом, подойдя к зеркалу, поправила волосы и, одёрнув пиджак, твёрдой поступью поднялась к Клаве.
Приложив ухо к двери, она постучала. Ни малейшего шороха или звука, абсолютная тишина. Вера Петровна постучала громче, совсем разозлившись, она забарабанила в дверь уже обоими кулаками.
– Клава, открой немедленно! – потеряв полностью самообладание, закричала она.
Никакого отклика.
Щёлкнул замок соседней двери, оттуда выглянула тщедушная старушка, которую Клава частенько встречала сидящей у подъезда в обществе таких же бабушек.
– Что вы так кричите? – прошамкала она.– Нету Клавки, уехала со своим хахалем.
– Как уехала? Куда уехала? – Вера Петровна, обернулась и, увидев её искажённое гневом лицо, старушка чуть прикрыла свою дверь.