Мальчик и вправду неплохо знал предметы, этого она не могла отрицать, но его дерзость и неуправляемость, как она считала, были недопустимы. А то, что учитель ставит оценки, которые он, видите ли, считает заниженными, так это её работа, в конце концов.
Упрямо поджав губы, она вышла из кабинета директора и, внутренне кипя от возмущения, а внешне выглядя абсолютно спокойной, отправилась домой.
Поднявшись по лестнице, она обнаружила на своей площадке всё того же белого пса. Свернувшись кольцом, вероятно, на голом кафеле было холодно, он лежал возле двери своего бывшего дома.
Вера Петровна, на цыпочках, чуть дыша, проскользнула мимо него и, быстро открыв дверь, благо замок на этот раз сработал безупречно, проскользнула в квартиру и с облегчением перевела дух.
Пёс даже не поднял головы.
Вечером, прежде чем выйти из квартиры с мусорным ведром, она заглянула в глазок: пёс был там.
– Вот чёрт! – выругалась Вера Петровна и решила, что мусор можно будет вынести и завтра, ещё терпит.
Дело в том, что Вера Петровна панически боялась собак. И хотя этот пёс порой восхищал своей внешней красотой и изяществом, доверия он у неё всё равно не вызывал.
В детстве, когда ей было лет десять, её цапнул на улице маленький, тщедушный пёсик только за то, что она протянула к нему руку, чтобы погладить. Мать, строгая и помешанная на стерильности, не задумываясь ни минуту, отвезла её в больницу, где работала хирургом. И маленькой Вере пришлось пройти полный курс уколов от бешенства и столбняка, а это было ни много ни мало сорок уколов в живот. Как она тогда это выдержала, сейчас было трудно даже представить, но после уже близко не подходила не только к собакам, но и к кошкам, хомякам и прочим так называемым домашним животным.
Именно из-за своего панического страха, она наотрез отказывала сыну, который, будучи ребёнком, довольно часто просил разрешения завести собаку или хотя бы кошку.
«Нет!» – один-единственный ответ, который он слышал на свои просьбы, а иногда и мольбы.
«Нет, и всё!»
Перед тем как лечь, она тихонько прокралась к двери, чтобы проверить, ушёл ли пёс, но он лежал на том же месте и в той же позе, что и днём.
Утром, отправляясь на работу, Вере Петровне всё же пришлось набраться смелости, чтобы покинуть квартиру, несмотря на то, что пёс так и лежал на своём посту. Тихо повернув ключ и, не сводя глаз с лежащей собаки, она на цыпочках прокралась мимо него. На её счастье, он никак не прореагировал на этот манёвр.
Это начинало уже раздражать, ведь она уже не могла спокойно выйти или зайти в свою собственную квартиру.
«Если вечером он снова будет здесь, надо будет позвонить в милицию или куда там надо звонить по поводу беспризорных собак» – подумала она.
Вечером, поднимаясь по лестнице, она успокаивала себя тем, что, наверное, собаки уже не будет на площадке, надо же ему что-то есть, пить, не будет же он там лежать вечно. Но дойдя до своего этажа, Вера Петровна увидела, что пёс никуда не делся.
Он лежал, вытянувшись во весь свой гигантский рост и занимая почти всю лестничную площадку, казалось, пёс дремал. Услышав её приближающиеся шаги, он резко вскинул голову, вероятно, надеясь увидеть своего хозяина, но это была она, женщина, живущая по соседству. Убедившись в этом, он снова положил голову на кафельный пол, но глаза не закрыл, наблюдая за ней.
Пёс был большой, а площадка была очень маленькая, и Вере Петровне пришлось остановиться. Он вроде бы лежал спокойно и не проявлял никаких признаков агрессии, но перешагнуть через него она не решалась.
Вера Петровна стояла на дрожащих от страха ногах перед огромной собакой, перегородившей ей дорогу в собственную квартиру, и пыталась убедить себя, что бояться его совсем не нужно.
Ведь она была с ним, если так можно выразиться «знакома». Всё-таки они жили ни один год по соседству и периодически встречались в подъезде или на улице и ни разу этот огромный пёс не проявил к ней никаких признаков агрессии. Но тут же, же она вспомнила, что до неё иногда доносились через ту же Клаву слухи о его кровожадности и злобе по отношению к другим животным.
Она вспомнила и про Клавину Муську и истории с другими кошками. И также в памяти услужливо всплыл случай, которому она была свидетелем, когда этот с виду спокойный и уравновешенный пёс, за секунду превратился в безжалостного убийцу. Тогда зазевавшийся Кузнецов не сумел его удержать и выпустил поводок из рук, и тот вмиг расправился с тем самым пёсиком, который не давал покоя своим беспрерывным лаем. Одним мощным рывком вырвав поводок из рук хозяина, он молнией подлетел к этому маленькому пустолайке и, схватив сверху за шею, просто тряхнул его пару раз, и пёсик умолк навсегда. Хозяйка несчастного подняла тогда страшный крик и бедный Кузнецов даже заплатил ей какие-то деньги в счёт нанесённого ущерба, как рассказывала тогда Клава, которая всегда была в курсе всех местных событий.