БИЛЕТ ДО ОДЕССЫ
Володька поднялся рано и первым делом искупался. Море было тихое, прохладное. Володька не любил купаться днем, в самую жару, когда вода в море становилась горячей, будто в ванне.
Потом Володька наживил удочку и, прихватив ведерко для рыбы, пошлепал по берегу к камню, который выдавался из воды, словно огромный зуб морского чудовища.
Мальчишка вскарабкался на камень. Сел, свесив ноги. Забросил удочку. Сощурившись, глядел на поплавок.
Вокруг стояла первозданная тишина. Море только просыпалось, лениво потягивалось спросонья.
Володька любил такие часы, когда он оставался один на один с морем. Мальчишка ни о чем не думал, ему было хорошо, и ничего другого он не хотел. Он сидел на камне и чувствовал, как раннее нежаркое солнце согревает ему спину, шею, руки…
Время от времени поплавок окунался в море. Володька подсекал, и пойманный бычок отправлялся к своим братишкам в ведерко.
Володька скосил глаза — на завтрак хватает. Но не хотелось уходить с камня, не хотелось расставаться с морем.
Неожиданно Володька вспомнил про моряка, которого встретил на вокзале. Вот сюда бы, на море, махнуть им вдвоем на рыбалку. Тут рыбы на всех хватит.
Под чьими-то ногами затрещала галька. Кого несет нелегкая в такую рань? Володька нехотя обернулся. На пляже появились запыхавшиеся от скорого бега Шурик с Гарькой. В руках у них были неизменные целлофановые мешочки, набитые едой, а Шурик еще держал пенал.
Володька ловко смотал удочку, подхватил ведерко и сполз с камня.
— Молодцы, что рано пришли, — улыбаясь, Володька подошел к мальчишкам. — Сейчас будет мировецкий завтрак — уха из бычков.
— А мы нарочно рано, — сказал Шурик, но его дернул за руку Гарька, и худеряшка замолк.
Володька покосился на пенал, вгляделся в непривычно серьезные лица мальчишек. Не иначе что-то затеяли, подумал он, ну да ладно, сами расскажут. И весело закомандовал:
— Разжигайте костер, а я займусь бычками.
Легко сказать — разжигайте костер. Ни кустика, ни деревца поблизости.
Но Шурик с Гарькой были ребята бывалые и принялись таскать выброшенные зимним штормом коряги, сучья деревьев, доски к Володькиному потайному убежищу — углублению в скале.
Взглянув на гору сушняка, Володька присвистнул от восторга:
— Ну теперь живем! На все лето сушняка хватит!
— А экспедиция? — строго спросил Гарька.
— Какая экспедиция? — Володька наморщил лоб.
— Ну, конечно, конечно, — Володька напустил на себя глубокомысленный вид и кинул последнего бычка в ведерко. — Вам на все лето сушняка хватит!
Володька разжег костер. Поставил на подкопченные булыжники ведерко.
Шурик и Гарька развалились на Володькином ложе. Его он соорудил из высушенных солнцем морских водорослей.
Вскоре в ведерке уже булькала уха. Володька потешно втягивал ноздрями запах и сокрушался:
— Жаль, посудина маловата…
Мальчишки сидели притихшие и задумчиво глядели на Володьку. «Что с ними творится? — мелькнуло снова у Володьки. — И чего Шурик пенал притащил? И почему сегодня Гарька без бинокля? Обычно бинокль болтался у него на шее».
Володька наклонился над ведерком, зачерпнул ложкой уху, попробовал. Пожевал губами, смакуя.
— Самый раз, — решил Володька.
Он снял ведерко с булыжников, раздал мальчикам ложки. Шурик и Гарька достали из целлофановых мешочков бутерброды, разломили, поделились с Володькой.
— Будем хлебать из одного котелка, — сказал Володька. — Как на фронте.
Шурик отхлебнул, поперхнулся:
— Горячая, черт.
— А ты не торопись и постуди, — посоветовал Володька.
Он с улыбкой глядел, как Шурик и Гарька усердно дуют на уху и, осторожно, чтобы не пролить ни капли, несут ко рту ложку.
— Ну, как уха? — спросил Володька.
Мальчики восторженно замычали.
— Это разве уха? — воскликнул Володька. — Вот у нас на Соже — уха так уха! Пальчики оближешь и добавки попросишь. Ребята, приезжайте ко мне. Когда я вернусь из экспедиции, само собой… Договорились?
— Договорились, — ответил с полным ртом Шурик, а Гарька только молча кивнул.
— Возьмем лодку и махнем по Сожу, — мечтательно говорил Володька. — В стариках — старых руслах — уйма рыбы. Днем будем ловить, загорать, купаться, а вечером высадимся на берег, костер запалим, ухи наварим. А утречком — снова поплывем…
Когда ведерко опустело, Володька бросил в него ложки и направился к морю. Он отошел подальше от своего убежища и песком хорошенько продраил ведерко. Вскоре оно сверкало, как новое.
Володька вернулся к мальчикам. Они смешно отдувались после сытного завтрака.
— А теперь на камни? — спросил Володька.
— На камни! — и за себя, и за друга ответил Шурик.
Камни, где ребята ловили рыбу, находились с другого края бухты.
Они взяли подводное ружье, удочки, а Шурик прихватил с собой пенал. Володьку разбирало любопытство, и он не выдержал:
— Ты что, пеналом собираешься ловить?
Шурик рассмеялся:
— Нет, в пенале…
— Погоди, — остановил приятеля Гарька, и Шурик прикусил язык.
На камнях ребята тягали рыбу, а в полдень перестало клевать и солнце припекло так, что от него осталось единственное спасение — море. И мальчишки наперегонки побежали купаться.
Володька забрался в воду по пояс и крикнул:
— Кто меня поймает?
Шурик положил пенал на гальку, и мальчишки пошли в воду.
Глядя на них с улыбкой, Володька подпускал ребят поближе. Когда же мальчики бросились на него, пытаясь схватить, он резко оттолкнулся от дна, упал на спину и заработал руками и ногами. Поднял такую водяную завесу, что мальчики на мгновение растерялись. А потом Гарька нырнул и сумел уцепиться за Володину ногу. На другой тут же повис Шурик. И они все трое пошли на дно. Вынырнули и стали плавать на спор — кто кого обгонит?
Накупавшись вволю, они вылезли на берег и растянулись на гальке.
— А дельфинов вы будете изучать в экспедиции? — спросил Гарька.
— Само собой, — ответил Володька. — Представьте себе, подплываю я к дельфину, хочу с ним по душам поговорить. «Как житуха, дельфин?» — спрашиваю. А дельфин: «Так себе. Рыбы мало. Шурик с Гарькой всю выловили».
Шурик улыбнулся.
— А самое главное, что мы должны узнать, ради этого наша экспедиция отправляется в Тихий океан, — серьезно проговорил Володька, — может ли человек жить под водой, питаться рыбой, планктоном и всякими водорослями. Столько морей и океанов, а люди в них не живут…
— Море — отличная штука, — сказал Шурик. — Но я бы ни за какие коврижки не согласился жить под водой.
— Я бы немножко пожил, дня три, а потом бы на солнышко потянуло, — сказал Гарька и повернулся к Володьке: — А ты?
— Я? — Володька подтянулся на руках и посмотрел на море, неторопливо катившее одну за другой волны к берегу. — Если б мог, я бы на землю и вовсе не вылазил, так и жил бы под водой…
Шурик с Гарькой переглянулись.
— Володя, а ты не опоздаешь в экспедицию? — напомнил Гарька. — Уже одиннадцать дней прошло…
— Одиннадцать? — Володька удивился и сел. — Да, мне пора. Видно, что-то с шефом случилось. Не приезжает за мной. Ладно, дотопаю как-нибудь до Одессы. Нельзя, чтобы из-за меня экспедиция откладывалась… Раз я обещал, значит, должен ехать.
Гарька подтолкнул Шурика. Тот протянул Володьке пенал, с которым не расставался целый день. Начиная догадываться, Володька открыл пенал. Там лежали мятые рубли и мелочь.