— И что, все так безнадежно?
— Правильнее сказать — сложно! Но выход из ситуации надо искать, как говорится, «всем миром». И начать надо с того, что пора прекратить шельмовать офицеров и сержантов за то, что какому-то маменькину сынку тяжело служить, а они «тиранят бедного мальчика»! При условии, конечно, что маменькин сынок годен к армейской службе по состоянию здоровья. Но здесь спрашивать надо с призывной медкомиссии, и спрашивать строго — вплоть до уголовной ответственности! Что касается уголовных наклонностей, то надо привыкать называть вещи своими именами! И когда «дед» превратится в «урку» не только по сути, но и по отношению к нему со стороны товарищей по службе, поверь мне, уголовщины в армии заметно поубавится! И еще один рецепт. Это уже от меня лично! Может, имеет смысл создать «дисциплинарные войска», которые будут находиться в непосредственном подчинении Главной военной прокуратуры, и представители которых будут рассредоточены по всем частям и кораблям. Вменить им в задачу вести профилактическую работу, не вмешиваясь вместе с этим в обычный воспитательный процесс, а так же фиксировать, а при крайней необходимости и пресекать случаи уголовщины в армии и на флоте!
— И насколько это увеличит численный состав вооруженных сил?
— Не на много. Но вот эффект может превзойти все ожидания!
— Да вы, батенька, мечтатель! — съехидничал Гарри, подражая голосу Ильича, а потом, уже серьезно, спросил:
— Максим, а что если я устрою тебе приглашение на это шоу. Скажешь все, что ты сказал мне, на всю страну!
— Покорно благодарю, но увольте! Я человек не публичный, и становиться таковым не намерен… А вот использовать, все, что сочтете нужным, из того, что я здесь наговорил, без ссылки на автора, разумеется, я вам позволяю!
— Премногим благодарны! — шутовски поклонился Гарри, а про себя подумал: «Стал бы я тебя спрашивать!».
— Обращайтесь! — в тон ему ответил Максим, а про себя подумал: «Стал бы ты меня спрашивать!»…
… Всегда, подъезжая к Москве на поезде, Максим испытывал чувство особой значимости момента. Москва никогда не подавляла его, в отличие от большинства приезжих. Наоборот, она, как бы, поднимала его, возносила под самую крышу своих высоток, откуда представала перед ним и во всем своем ослепительном великолепии, и во всей своей потрясающей расхристанности, одновременно пугая и радуя, такая разная, но всегда величественная Москва-матушка!..
Уральский сказ Февраль 2009 года Москва
… - Здоровеньки булы, Максим Батькович! — голос «дяди Миши» в трубке звучал бодро и весело.
— И вам не хворать, Михаил Иванович, — осторожно ответил Мороз.
— Максим, ты мороженое любишь?
В переводе с эзопова языка это означало: можешь ли ты со мной встретиться? По-правде говоря, Мороз не очень любил мороженое. «Лучше бы он про пиво спросил…». Но ответить пришлось другое:
— Люблю, особенно во второй половине дня.
Что означало: до обеда занят, а после обеда — пожалуйста!
— Вот и ладненько! Давай тогда в 15–00 в кафе…
Сологуб назвал адрес.
— Буду!..
… Ровно в 15–00 Мороз вошел в кафе, поздоровался с уже ожидавшим его «дядей Мишей», повесил куртку на стоящую возле столика вешалку, слазил рукой во внутренний карман пиджака и уселся напротив Сологуба. Генерал, с интересом наблюдавший за всеми его действиями, одобрительно кивнул.
— Включил «глушилку»? Это правильно!
— Рад, что угодил! Но… давайте ближе к делу. У меня полчаса!
— Управимся… Ты какое мороженое предпочитаешь?
— Я предпочту стакан минеральной воды, если не возражаете.
— Хозяин — барин!
Сологуб сделал официанту заказ, после чего вновь обратился к Максиму:
— Макс Севыч, ты как относишься к катанию на снегоходах?
— Не знаю, не пробовал…
— Что, ни разу? — удивился генерал. — Ты же сибиряк…
— И что?..
— Да нет, ничего… Не пробовал, так не пробовал… А хочешь попробовать?
Максим выразительно постучал пальцем по стеклу наручных часов.
— Понял, не дурак…
Сологуб подождал, пока официант расставит на столе мороженое и минеральную воду, и продолжил:
— Хочу тебе предложить скататься на Северный Урал. Природа там… изумительная! И отдохнешь хорошо и на снегоходах покатаешься!
— А что кроме этого?
— А кроме этого есть там одна закавыка, разобраться с которой нам пока не удалось.
— Воно как… А чего ж вы от меня хотите, раз уж вашей конторе это не под силу?