Снова уснул Мысыр-алдар. В сон еще более глубокий впал он и вдруг снова дернулся всем телом.
- Ну, что с тобой? Почему лишаешь ты себя сладости сна?
- Все юноша этот! Он будто достал только что из-под моего изголовья тот меч, что родился вместе со мной, и, не дав подняться мне с ложа, перерезал мое горло, и хлынула кровь моя по всему нашему дому.
- Спи, усни! Не принимай близко к сердцу сны свои. И чего тебе бояться этого юношу? Его кости, верно, коршуны уже растащили.
Ацамаз подслушивал их разговор, и, узнав, где спрятан меч алдара, достал он из-под изголовья этот меч. На спинке кровати перерезал он горло алдару и отомстил за отца своего.
Скот и сокровища Мысыр-алдара роздал Ацамаз его рабам и сделал их свободными. А сестра Ацы, целительница Ададза, захотела поехать в страну нартов и стала жить в доме Ацамаза.
16. Саууай и Лашин
В час рассвета, когда день отделяется от ночи, родился мальчик у жены нарта Кандза, и назвали его Саууай. Мать приложила Саууая к груди, а он укусил се. Пригласили к нему кормилицу, а он и ее грудь укусил.
Узнал об этом Кандз и рассердился.
- Если волчонком родился, пусть с волками растет! - сказал он.
Велел он своим младшим унести Саууая и бросить его в лесу. Так и сделали младшие.
И вот как сказал Кандз, так и стало. Подобрала Саууая волчица и выкормила его своим молоком.
А у Кандза сыновья не рождались больше. Очень он сокрушался об этом, а что станешь делать!
Однажды сидел старый Кандз на нихасе. Пришел вдруг глашатай и громко оповестил:
- За семь лет до торжественного поминания своих усопших стали нарты Бората собирать плоды трудов своих, чтобы достойно справить поминки в честь предков. Три года осталось до поминания. Кто хочет оказать честь предкам Бората, пусть хорошенько объездит своего скакуна, чтобы участвовать в скачках! Между Белым морем и Черным морем находится остров - оттуда начнутся скачки, а на площади игр в селении нартов развеваться будет знамя, и тот, кто первым к этому знамени прискачет, возьмет себе долю победителя - пленного юношу. Второй кто прискачет, тот пленную девушку возьмет. Но и другие, кто примут участие в скачках, без награды не останутся: оружием, скотом и драгоценностями награжден будет каждый!
Так оповестил глашатай, и стали все объезжать своих скакунов, чтобы участвовать в скачках.
Раздосадованный вернулся домой старый Кандз сердито опустился в кресло свое. Разломилось под ним кресло слоновой кости. И тогда жена спросила его:
- Что с тобою, старик наш? Что разгневало тебя сегодня?
Рассказал ей Кандз о предстоящих скачках и добавил:
- Знаю, не ушла бы от меня награда победителя. Но некому скакать на коне моем. Об этом-то я плачу, и кресло треснуло подо мной - так я разгневан. Видно, чтоб подразнить меня, послан был мне тот мальчик, которого я велел оставить в лесу!
- Не пристало мне первой начать разговор о нашем сыне, но раз ты сам завел его, то послушай, о чем говорят люди.
Позвала старого пастуха жена Кандза и сказала ему:
- Расскажи повелителю души моей то, что ты знаешь о нашем сыне.
И сказал пастух:
- Юноша бродит в горах и охотится на диких зверей. Мы опросили его, кто он такой. Твоим сыном назвал он себя.
Услышав об этом, обрадовался Кандз, и сказал он младшим своим:
- Пойдите и приведите ко мне этого юношу! Ушли они и привели юношу.
Нравом и обхождением понравился юноша Кандзу. И сказал он:
- Пусть славится волчье племя! Все повадки и доблести волка перенял ты!
- Я вижу, что-то заботит тебя, отец мой? - спросил Саууай.
Рассказал Кандз о предстоящих скачках.
- А где твой конь? - спросил Саууай.
- В подземной конюшне стоит мой конь, и в нетерпенье грызет он свои удила. Иди к нему, и если он позволит тебе дотронуться до себя, значит ты правда сын Кандза и сможешь оседлать моего коня. Если не на тебя, так на кого мне надеяться!
Только вошел в подземную конюшню Саууай, как конь лягнул его задними копытами. Но тут же за ноги схватил его юноша и, несколько раз об землю ударив, сказал ему:
- Чтоб тебя посвятили покойникам! Разве не надоело тебе гнить в навозе?
Схватил тут конь юношу зубами и поволок его по земле. А юноша поймал коня за уши, опять несколько раз об землю ударил его и сказал ему:
- Или нет у тебя охоты выйти отсюда? Не признал разве ты во мне сына Кандза, Саууая?
И тут ответил ему конь:
- Как не знать мне, что ты сын Кандза! Пока ты не пришел, никто не смел даже до волоска в хвосте моем дотронуться, а ты меня, как щенка, об землю ударил. Вижу я, что с этого дня будешь ты моим всадником.
- А ты с этого дня будешь мне верным конем, - сказал Саууай.
Поднялся он из подземной конюшни, пошел к отцу и сказал:
- Оружие у тебя есть для меня или нет?
- Стальной клинок меча моего в жажде боя изогнулся, острием вонзился в рукоять и синее пламя испускает; лук мой железными цепями к железным столбам прикован и в жажде боя испускает красное пламя. Возьми, сын мой, вот семь ключей! Шесть дверей отомкнешь, и когда откроешь седьмую дверь, там найдешь ты оружие. Если сможешь овладеть им, будет оно твое, а не сумеешь - убьет оно тебя, тогда в этом меня не вини.