– Верю, – подтвердил Благов. – Тогда будем оформляться. Начальник отдела кадров в отпуске, поэтому в обком партии поедешь с товарищем Бобылевым, временно исполняющим обязанности начальника отдела кадров. Всего вам доброго, Ульян Александрович.
– Спасибо, Александр Петрович, за доверие.
В обком партии приехали в обеденный перерыв. Зимин нервничал, ходил взад и вперед по алее сквера напротив здания Горсовета. В 2 часа дня пришли к кабинету Низовцева, заведующего отделом сельского хозяйства. Из кабинета вышел инструктор Петров.
– Вы ко мне? – спросил он.
– По-видимому, к вам, – сказал Зимин.
– Тогда пойдемте.
Петров до обкома партии работал в Работнинском лесхозе лесотехником и помощником лесничего. Директор лесхоза Забродин был очень плохого мнения о нем – бездарность, лентяй и так далее. Одно удивительно, как он был принят для работы инструктором обкома. Ясно одно – не обошлось без помощи руководящего дяди, а может и тети.
Напустив на себя важность, Петров предложил Зимину и сопровождавшему его Бобылеву садиться. Затем, отвернув от них голову, сказал:
– Зачем посылают товарищей, ведь отлично знают, что у меня давно есть кандидат на должность директора Сосновского лесхоза.
– Тогда нам здесь делать нечего, – сказал Зимин. – Надо начинать все сначала.
Встал и направился к выходу. Лицо Петрова покраснело. Он тоже встал и крикнул:
– Вы куда, Ульян Александрович? Разговор с вами еще не окончен. Вернитесь и садитесь.
Зимин послушно сел на место, но уже на крайний от дверей стул. Улыбаясь, сказал:
– На какую тему мы с вами будем говорить? О согласовании вопроса на должность директора, кажется, отпало.
– С чего вы взяли, товарищ Зимин? Вы меня неправильно поняли, – возразил Петров. – Я сказал, что у меня лично была подготовлена кандидатура одного молодого товарища с высшим образованием. Против вас я тоже ничего не имею. У вас большой опыт и стаж работы. Вас рекомендуют Сосновский райком партии и управление лесного хозяйства. Поэтому обком партии не против. Я тоже вполне удовлетворен вашей кандидатурой. Думаю, излишне читать вам наставления, как надо работать. Пожелаю вам всего наилучшего.
На этом прием был окончен.
Зимин вернулся в управление лесного хозяйства, получил приказ о назначении директором лесхоза и не задерживаясь вернулся домой. Настроение было отличное. Привез с собой представителя управления, временно исполняющего обязанности начальника кадров, товарища Бобылева, бывшего директора Горьковского лесхоза. Ладыжев его ждал. Ему надо было срочно сдать лесхоз и до бюро райкома партии получить в управлении лесного хозяйства приказ о назначении директором Ковернинского лесхоза. Принять лесхоз, а там хоть в поле трава не расти. Бюро Сосновского райкома не имело прав наказать заочно, да и нельзя было передать материал на Ладыжева прокурору – привлекать к уголовной ответственности было не за что.
В тот же вечер приступили к сдаче лесхоза. Вначале поужинали и выпили на квартире Зимина, затем пошли на квартиру к главному бухгалтеру Яшину. На второй день с утра снова были у Яшина, затем перебрались на квартиру к Ладыжеву. Работники бухгалтерии составляли акт приема и сдачи лесхоза. По лесничествам не ездили.
Представитель управления Бобылев оказался алкашом. Слег на квартире Зимина и через каждые два часа просил по стакану водки. За один день выпил литр. У жены Зимина Зои Петровны украл 25 рублей. Зоя Петровна возмущалась и грозилась выгнать его. Зимин строго ее предупредил:
– Не поднимай шума.
Вручил ему акт о приеме лесхоза, посадил в автомашину «ГАЗ-69» вместе с Ладыжевым.
«Несолидный товарищ, – думал Зимин. – Как же таких товарищей допускают до руководящей работы, ведь он более двадцати лет был директором лесхоза, а в последнее время – головного Горьковского».
В отличие от ММС работать в лесхозе было легко. Все работы от начала до конца выполняли лесничества. Роль лесхоза заключалась в составлении отчетов для управления лесного хозяйства. Лесхоз – излишняя надстройка в лесном хозяйстве, притом чисто административная. Аппарат лесхоза – это гастролеры, иначе никак не назовешь. Зачем едет директор лесхоза и вообще вся администрация в лесничества? Пьянствовать, проводить время. У опытного лесничего по всем вопросам все в ажуре. Излишний контроль только отбивает руки. Летом в рабочее время устраиваются рыбалки, зимой и осенью – охота. Лучше работы не придумаешь. Директор лесхоза и его помощники – почетные гости не только у лесничего, но и у каждого лесника.
Инженер лесхоза Роза Дубровина нового директора решила опекать по всем вопросам. Приглашала его к себе на квартиру ежедневно. Куда бы Зимин ни поехал, она всегда напрашивалась с ним. Муж ее, Дубровин, ранее работал инспектором охраны леса лесхоза, тяжело болел туберкулезом. Ее поведение ему было безразлично, так как он отлично знал, что ему скоро придет конец.
Ладыжеву Роза была второй женой. Выезжая с ночлегом в лесничества, спать они ложились на одну кровать. Жена Ладыжева об этом знала. Однако она тоже не терялась, часто встречалась с лесничим Калинцевым и была Розе хорошей подругой. Сотрудники лесхоза говорили, что тут все запутано и всего не распутаешь.
По просьбе Зимина, чтобы освободить квартиру Ладыжева, Чистов смягчился и решил не наказывать бывшего директора Сосновского лесхоза, а отпустить восвояси. Поэтому Ладыжев быстро переехал в Ковернино. Квартира освободилась для главного лесничего Назарова, тот незамедлительно переехал.
Зимину работа в лесхозе была хорошо знакома. Многие работники его отлично знали, говорили, что он опытный специалист.
Главный бухгалтер Яшин, узнав, что Зимин будет директором, собирался уходить с работы. Он утверждал, что Зимин хороший плут и пройдоха: «Чтобы с ним работать, надо смотреть в оба». Когда Зимин принял лесхоз, Яшин уже передумал увольняться. На насмешки работников говорил: «Поживем – увидим, уйти никогда не поздно. Зато труднее поступить на работу».
Глава двадцать седьмая
Гряду лесов, бравших свое начало от черноземных районов Горьковской области, Арзамасского района и уходивших на юг в Дивеево и Первомайск, а там в Мордовию, а также на запад во Владимирскую область, народ издревле называл Муромскими лесами. По Сосновскому, Ардатовскому и Навашинскому районам эти леса тянулись полосой до 20 километров шириной. Местами почти по центру проходила река Сережа с резко выраженной поймой. В пойме находилось свыше 20 тысяч гектаров пойменных лугов и торфяников. Леса в водоохранной зоне реки Сережи были сохранены полностью. В них разрешалось проводить только рубки ухода и, как исключение, лесовосстановительные.
Половина площади лесов Венецкого лесничества располагалась на территории Навашинского района. Граница с Мухтоловским лесхозом проходила по опушкам полей Рожковского совхоза, деревень: Вилейка, Венец, Красненькая, Бочково, Большая, Рамешки, Николаевка, Ольгино, Марфино. Директор совхоза Трифонов боялся работников Мухтоловского лесхоза. Они на каждый случай самовольной пастьбы скота или самовольного сенокошения составляли акты и через арбитраж снимали со счетов совхоза деньги. Зато на территории Сосновского лесхоза он был хозяин, больше чем директор лесхоза. На каждой партийной конференции ставил вопрос о передаче из состава Мухтоловского лесхоза в Сосновский свыше 5 тысяч гектаров лесной площади, так как на территории Мухтоловского лесхоза безобразничать нельзя, а в Сосновском лесхозе делать можно все: уничтожать лесопосадки первых лет жизни, пасти скот на запрещенных площадях, самовольно косить, где понравится, и так далее.
Проделки были Трифонова, а виновным оставался директор лесхоза. Правильно Зимину говорили многие: «Зря ты дал согласие работать в лесхозе. Лесхоз в Сосновском районе – это пороховая бочка, которая периодически взрывается, и отвечает за все один директор лесхоза, реже главный лесничий». Зимин думал: «Пока секретарем райкома Чистов, меня никто не обидит». Чистов Зимину был верным другом, во всех вопросах его поддерживал. Однако и Зимин Чистова не обижал. Для расширения личного дома Зимин бесплатно поставлял Чистову лес, тес, рельсы для балок, кровельное железо, даже свои сухие строганые доски, более 3 кубометров, отдал. Зимин устраивал банкеты для встречи областных гостей. Был хорошим организатором охот и рыбалок с купленной дичью и рыбой. Зимин безоговорочно выполнял все поручения Чистова, каких бы трудов и денег они ни стоили.