С тех пор, Сир, как ваши победы и ваша благодать добыли Вашему Величеству покой, которым поныне наслаждается Франция, сочтя теперь бесполезной службу Вашему Величеству и отчизне, каковую во время смуты я нес под началом господина де Вогренана[80] в Сен-Жан де Лон, на других рубежах вашего герцогства Бургундского, я отправился служить государю Трансильванскому[81] и Императору[82] в Венгрии, а затем — королю польскому[83] в чине капитана отряда пехотинцев, и, наконец, судьба привела меня на службу к Борису[84], российскому Императору. Он оказал мне честь командовать кавалерийским отрядом. И после его кончины Димитрий[85] получивший это королевство, оставил меня на службе, дав /f. А iii/ мне первый отряд своей гвардии. За это время я кроме языка имел возможность изучить множество вещей, относящихся к его государству: законы, нравы и веру страны, что я и изложил в сем кратком сочинении, написанном без всяких ухищрений и с такой простотой, что не только Ваше величество, наделенное на удивление рассудительным и проницательным умом, но и каждый распознает в нем истину, которую древние называли душой и жизнью истории.
Если сие сочинение хоть немного понравится Вашему Величеству, это будет для меня единственной наградой, раз вы не только снизошли до того, чтобы меня выслушать, но соблаговолили прочесть мое сочинение, заверив, что в нем смогут увидеть весьма примечательные происшествия, из коих великие Государи извлекут некоторую пользу, даже из несчастья моего господина Димитрия, пришедшего к власти в своей Империи, преодолев большие препятствия, возвысившегося и низвергнутого всего за два года[86], и самая его смерть явилась следствием того несчастья, что некоторые считали его самозванцем или подмененным. Можно там увидеть многое и об особенностях этого государства, достойного быть известным, но все же незнакомого как в силу удаленности своего местоположения, так и вследствие умения русских скрывать и замалчивать дела своего государства.
Я молю Бога, Сир, хранить Ваше Величество в благоденствии, ваше /f. А iii v./ королевство в мире, монсеньора Дофина[87] — в желании подражать вашим достоинствам, а меня — в постоянном моем рвении покорнейшей службой всегда быть достойным имени, Сир,
вашего покорнейшего подданного, вернейшего и преданнейшего слуги В(ашего) В(еличества),
МАРЖЕРЕТА /f. А iiii/
Предуведомление к читателю
Российская Империя является частью страны, издавна именуемой Скифией, каковым словом «Скифы» и сегодня называют Татар, которые были некогда сеньорами России, и великие герцоги владели ею как вассалы Татар, зовущихся Крым[88]. Эти Русские, с некоторых пор, после того, как сбросили иго Татар[89], и Христианский мир получил о них некоторое представление, стали называться Московитами, по имени столичного города Москва, обладание которым дает герцогский титул[90], но не первый в стране. Ибо некогда государь именовался Великим герцогом Владимирским и поныне продолжает именовать себя Великим герцогом Владимирским и Московским[91]. Таким образом, не только мы, удаленные от них, но и ближайшие их соседи впадают в ошибку, именуя их Московитами, а не Русскими. Сами же они, когда их спрашивают, какой они нации, отвечают «Руссак», что означает — Русские, а если спрашивают, откуда они, то отвечают «из Москвы» — из Москвы, Вологды, Рязани или из других городов[92]. Но /f. А iiii v./ следует также уразуметь, что есть две России, а именно — та, что носит титул Империи и которую поляки называют Белой Россией, и другая, Черная Россия, находящаяся в зависимости от Польского королевства и примыкающая к Подолии. Сеньором этой Черной России и называет себя король Польши в своих титулах, когда именуется Великий герцог Литовский, Русский, Прусский и прочая[93]. Об этом я хотел предуведомить читателя, чтобы он знал, что русские, о которых идет здесь речь — это те, кого некогда звали Скифами, затем, по ошибке — Московитами, хотя московитами могут называться жители одного лишь города, все равно как если бы всех Французов начали бы называть Парижанами по той причине, что Париж — столица Франции, да и то с большим основанием, поскольку Париж является столицей с незапамятных времен[94], а Москва — всего лишь сто или двести лет[95]. Также краткий титул их Государя — «царь Господарь и Великий князь всея Россия»[96], что дословно означает: «Король, сеньор и великий герцог N всех Русских», или можно понимать также: «всей России», но отнюдь не «Московитов» или «Московии». А чтобы отличать Черную Россию от этой, Поляки все расположенное по ту сторону Днепра зовут Белой Россией, иначе же, без такого различения, в этом сочинении будут все время путаться, поскольку речь здесь идет только о Белой России, некогда Скифии, а ныне — Московии. /f. 1/
80
Вогренан Байе де, Филипп (Vaugrenan Baillet, Philippe, sieur de) (1555 — окт. 1595) — французский капитан, во время религиозных войн действовал на стороне короля Генриха IV. В 1589–1595 гг. возглавлял оборону г. Сен-Жан де Лон в Бургундии от войск Католической Лиги, под его началом и воевал Жак Маржерет. Умер в должности коменданта Сен-Жан де Лон. Генрих IV посетил город (один из немногих своих оплотов в Бургундии) в июне 1595 г. уже после коронации (в феврале 1594 г.). —
81
Маржерет перечисляет монархов, которым он служил как наемник-профессионал, почти наверняка в хронологической последовательности. В таком случае, в государе Трансильвании (Семиградья) следует видеть Сигизмунда Батория (Батори), княжившего там с перерывами в 1588–1602 гг. Вообще в последней трети XVI в. дунайские княжества (Валахия, Трансильвания, Молдова) были объектом постоянной борьбы между Османской империей, Габсбургами и Речью Посполитой. С формированием в 1593 г. «Священной Лиги» (ее ядром была Священная Римская империя германской нации во главе с австрийскими Габсбургами) Сигизмунд вошел в ее состав в начале 1594 г. под патронатом императора Рудольфа II. После поражения в конце октября 1596 г. от турок имперских и венгерских войск (см. коммент. 42 в наст, разделе) ситуация в регионе (весьма сложная из-за множества противоречивых интересов) оказалась еще запутанней, чем обычно. Внешние факторы не ограничивались Империей и Турцией, в борьбу все более втягивалась Речь Посполитая (и в целом, и отдельные группировки магнатов), а с 1595–1596 гг. — Валахия. В итоге Сигизмунд всего за 6 лет трижды отрекался от власти в Трансильвании и, соответственно, дважды возвращался. Первый его отъезд произошел в апреле 1598 г.: по декабрьскому соглашению 1597 г. он получал от императора два герцогства в Силезии и годовую ренту, отказываясь от власти в Трансильвании (здесь Сигизмунд как бы развивал договор 1595 г., по которому Рудольф II наследовал его права в случае бездетной смерти трансильванского правителя). Причем в мае 1598 г. эрцгерцог Максимилиан публично (под давлением императора) отказался от своих претензий на трон в Речи Посполитой, что, казалось бы, предполагало ее невмешательство в трансильванские коллизии. По одному из вариантов эрцгерцог и намечался в качестве верховного правителя Трансильвании. Но события пошли совсем иначе. Уже в августе 1598 г. государственное собрание призвало Сигизмунда, вскоре вернувшегося в страну Последний, не получив немедленной и достаточной помощи в Вене, стал искать ее в другой стране, вызвав двоюродного брата Андрея (Андраша) Батория, католического прелата в Речи Посполитой. Кандидатуру последнего утвердило государственное собрание в марте 1599 г. В острую внутреннюю борьбу в Трансильвании в 1599 г. вмешивается валашский господарь: он сумел заключить мир с османами в октябре 1598 г. и пользовался военно-дипломатической поддержкой Вены еще с 1597 г. В военной борьбе гибнет Андрей Баторий, Сигизмунд еще до начала кампании уезжает на польскую территорию, в конце 1599 г. Михай Храбрый государственным собранием утвержден князем Трансильвании.
Его попытка объединить под своей властью все три придунайские княжения завершилась полным поражением, несмотря на первые успехи. В мае 1600 г. он изгнал молдавского господаря Иеремию Могилу, ставленника Речи Посполитой, но уже в сентябре был разбит ее армией во главе с великим коронным гетманом и коронным канцлером Я. Замойским. В том же месяце в Трансильвании вспыхивает восстание против его гарнизонов и управителей, а османские войска оккупируют центральные области Валахии. Михай бежит на территорию Империи. В феврале 1601 г. Сигизмунд Баторий в третий раз избирается трансильванским господарем (при поддержке протурецкой партии местных магнатов), в августе его войска терпят поражение от отрядов Михая и наемников под командованием Д. Баста, ориентировавшихся на Империю. В феврале 1602 г. Сигизмунд Баторий в третий и последний раз отрекается от власти в Трансильвании и в конце июля окончательно покидает ее. В августе 1601 г. от рук наемников погибает Михай Храбрый. Условия службы наемников в первые годы «долгой войны» были заманчивыми, что, скорее всего, объясняет несколько большее внимание Маржерета к этому периоду своей «среднеевропейской» биографии (подробнее см.:
82
Рудольф II Габсбург (1552–1612), император Священной Римской империи германской нации и король Венгрии с 1576 г. Последовательный сторонник контрреформации, один из главных организаторов «Священной Лиги» (1593), В его правление состоялась едва ли не самая длительная война с Османской империей, получившая у современников название «Долгой» (завершилась в 1606 г.). С 1589 г. взял курс на дипломатическое сближение с Речью Посполитой, пытаясь опереться на Сигизмунда III и контрреформационные круги коронной знати и шляхты. —
83
Сигизмунд III Ваза (1566–1632), старший сын шведского короля Юхана III и Катарины Ягеллонки; польский король с 1587 г. и великий князь Литовский (с января 1588 г.), коронован в 1588 г.; король Швеции в 1592–1599 гг. Был воспитан отцом в католической традиции, что, помимо прочего, способствовало его успеху в соперничестве за польскую корону. Решительную победу над эрцгерцогом Максимилианом в январе 1588 г. ему обеспечили сторонники «партии политиков» во главе с коронным канцлером Я. Замойским. При избрании Сигизмунд III вместе с отцом обещали инкорпорировать шведские владения в Северной Прибалтике в состав Речи Посполитой, но обещание оказалось невыполненным. После смерти Юхана III в ноябре 1592 г. Сигизмунд III наследовал ему: он прибыл в Швецию в сентябре 1593 г. и был коронован в феврале 1594 г., летом того же года вернулся в Речь Посполитую, публично гарантировав права лютеран на коронационном риксдаге. Верховным правителем в Швеции оставался дядя Сигизмунда III, герцог Карл (в будущем король Карл IX). Последний сумел сплотить основную массу дворянства, большинство аристократических фамилий, оттесняя сторонников Сигизмунда III от рычагов реальной политики и консолидируя общество вокруг требований защиты веры (лютеранства) и национальных (политических и экономических) интересов. Решающие события развернулись в 1598–1599 гг. Получив деньги от сейма на личную военную экспедицию (Речь Посполитая войну Швеции не объявляла), Сигизмунд летом 1598 г. высадился в Швеции, но потерпел решительное поражение в сентябре того же года. Почти сразу нарушил условия подписанного соглашения, отказавшись распустить остатки своей армии и захватив Кальмар, после чего отбыл в Польшу. В 1599 г. пал Кальмар, Сигизмунд III утратил контроль над шведскими гарнизонами в северной Прибалтике, к весне 1600 г. его сторонники потерпели окончательное поражение в Финляндии. В 1599 г. риксдаг низложил Сигизмунда III, а в 1600 г. провозгласил королем Карла IX (последовательно именовался в официальных документах королем с 1604 г., коронован в 1607 г.). На сейме 1600 г. Сигизмунд III провозгласил инкорпорацию шведских владений в Эстонии в Речь Посполитую, что предопределило начало войны, получившей название «Инфлянтской» и шедшей с переменным успехом. Последовательный и активный сторонник контрреформации, что отражалось в его внутренней и в гораздо большей степени во внешней политике. —
84
Борис Федорович Годунов (ок. 1552 — 13(23).04.1605), русский царь в 1598–1605 гг. Происходил из древнего боярского служилого рода Сабуровых — Вельяминовых — Годуновых. Делал карьеру в опричном, а затем особом дворе Ивана IV. Успех ему обеспечили женитьба на Марии, дочери Г. Л. Скуратова-Вельского (ок. 1570) и брак его сестры Ирины с царевичем Феодором Ивановичем. Боярин с 1580 г., в 1580–1584 гг. входил в ближайшее окружение царя Ивана, был им включен в состав совета опекунов при Федоре. После воцарения последнего уже к осени 1584 г. возглавил правительство, в 1586–87 гг. окончательно стал единоличным правителем (к 1589 г. получил право самостоятельных дипломатических сношений, в 1591 г. — почетный титул «слуги государя»). После смерти царя Федора Ивановича главный претендент на русский трон: избран царем на Земском Соборе 17(27).02.1598 г., «наречен на царство» 21 февраля (3 марта) и коронован 3(13) сентября того же года. В 1598–1600 гг. пытался организовать коалицию государств против Речи Посполитой, но результат оказался отрицательным (
85
«Царь Димитрий Иванович» — самозванец, выдавший себя летом 1603 г. в имении князя А. Вишневецкого за сына Ивана IV от Марии Нагой. По общепринятому мнению специалистов, этнический русский, скорее всего, происходил из незнатного служилого рода уездных дворян Нелединских-Отрепьевых. Юрий (Юшко) Богданов сын Отрепьева при постриге принял имя Григорий. Пересек границу России в середине октября 1604 г. во главе небольшого войска, состоявшего из наемников, украинских и донских казаков. Вступил в Москву 20(30) июня, короновался 21(31).07.1605 г. Убит боярами-заговорщиками в ходе восстания жителей Москвы против польских и литовских гостей, прибывших на царскую свадьбу 17(27) мая 1606 г. —
86
Отсчет «возвышения» «моего господина Димитрия» Маржерет явно ведет со дня начала военной кампании. Отсюда и «два года». —
87
Наследник престола, будущий король Франции Людовик XIII (1610–1643). В 1606 г. дофину было пять лет. Политики и придворные начала XVII в. на все лады подчеркивали его сходство с Генрихом IV, видя в этом залог продолжения долгожданного мира и процветания королевства. В массовом порядке печатались изображения королевской семьи или отдельно портреты дофина, где подчеркивалось его сходство с королем. Ведь за последние сорок лет у французских королей не было наследников по прямой линии, что имело катастрофические последствия для страны. —
88
Речь идет о Крымском ханстве, образовавшемся при распаде Золотой Орды во второй четверти XV в. В момент написания Маржеретом своей книги других суверенных ханств (Казанского, Астраханского, Сибирского), выделившихся из Золотой Орды при ее развале, уже не существовало. —
89
Ликвидация ордынской зависимости произошла в правление великого князя Ивана III. В современной литературе этот факт относят или к 1472 г., или к 1480 г. (последнее, на наш взгляд, предпочтительней —
90
Маржерет придерживался той традиции в описании России, когда герцогский титул приравнивается к титулу великого князя. Московское княжество образовалось в последней трети XIII в., первым московским князем стал кн. Даниил Александрович. Титул великого князя закрепился за его вторым сыном, Иваном Калитой, двумя сыновьями последнего и всеми последующими государями из династии московских Рюриковичей (последний — царь Федор Иванович). —
91
Маржерет точно фиксирует иерархию великокняжеских титулов, не объясняя, правда, ее происхождения, что, впрочем, вряд ли входило в его задачу. Дело в том, что княжества Северо-Восточной Руси, находившейся в политической и экономической зависимости от ханов Золотой Орды, объединялись по их воле, а отчасти в соответствии с добатыевской традицией в иерархическое сообщество во главе с Великим княжением Владимирским. В отличие от доордынских времен этот княжеский стол не был наследуемым, передача ярлыка на него была исключительной компетенцией ханов Золотой Орды. На протяжении XIII — начала XIV в. территория собственно Владимирского великого княжества росла за счет выморочных княжений. Сам великий князь Владимирский обладал рядом прав, преимуществ, но и обязанностей. Именно он отвечал за доставку (а в ряде случаев и за сбор) выхода (дани) в Сарай, он возглавлял соединенные силы княжеств в походах, предпринимаемых по приказу хана. Соответственно, после пребывания какого-то князя на великокняжеском столе во Владимире титул великого князя как бы распространялся и на его родовое княжение. Так, в XIV–XV вв. великими князьями титуловались стольные князья тверские, московские, нижегородско-суздальские. В разные периоды XIII–XIV вв. владимирский стол объединял от 7 до 10 княжеств. По завещанию 1389 г. великого князя Дмитрия Ивановича Донского, так или иначе санкционированному ханом Тохтамышем, Владимирское великое княжение стало «наследуемой вотчиной» московских монархов. С тех пор только в их полном титуловании мог употребляться, и притом на первом месте (до 1547 г., когда был принят еще и царский титул), титул великого князя Владимирского. Заметим, что Рязанское, Смоленское княжества и оставшаяся часть Черниговского княжения в государственно-политическую систему Владимирского княжества не входили. Изменение в статусе Владимирского стола в конце XIV в. привело к уравниванию формального статуса всех княжеств Северо-Восточной Руси при сохранении их зависимости от Орды. —
92
Это наблюдение Маржерета чрезвычайно важно для понимания этнической (и государственной) самоидентификации российских людей в конце XVI — начале XVII в. особенно в контексте идущих ныне дискуссий. —
93
Указание Маржерета на местоположение Черной Руси и на последовательность титулов польского короля при перечислении объектов владения в титулатуре великого князя Литовского соответствуют реалиям эпохи. Под Подолией он понимает северо-западную часть современной Украины, а в других местах своей книги вообще украинские земли или даже большую их часть. —
94
Париж мог претендовать на звание «столицы» с 987 г., со времени вступления на престол династии Капетингов, графов Парижских. Реально роль главного города королевства Париж начинает играть со второй половины XII века. «Миф о Париже» объяснял духовное лидерство города тем фактом, что его первым епископом был ученик апостола Павла Дионисий Ареопагит. Все бы хорошо, тем более, что первого епископа Парижа действительно звали Дионисием. Но беда в том, что новозаветный Дионисий не был Ареопагитом, а оба они не имели никакого отношения к Парижу —
95
Маржерет не разъясняет принцип подсчета лет применительно к Москве как столице: идет ли речь о стольном граде великого княжения Московского (тогда цифра должна приближаться к 300 годам), или же речь идет о столице двух объединенных великих княжеств (в этом случае следует говорить о 220 годах), или же он говорит о Москве как о политическом и государственном центре всей России (тут дело ограничится примерно 120 годами). —
96
Маржерет включил в краткий царский титул редко встречающийся термин «господарь» вместо «государь», возможно, вследствие своего опыта ознакомления с титулатурой великого князя Литовского. Формула «всея Руси» (по капитану — «всея Россия») закрепилась в официальной, и притом различной (по видам) документации в России (так или иначе исходящей от имени правящего монарха) с 1470-х — середины 1480-х гг. Ранее эта формула использовалась, не всегда, правда, последовательно, на монетах, печатях, а также в официальных документах московских государей, направленных в адрес новгородских или псковских властей и т. п. (подробнее см.: