Дзаваттини Чезаре
Состязание
ЧЕЗАРЕ ДЗАВАТТИНИ
СОСТЯЗАНИЕ
Пер. Л. Вершинина
Мой провожатый и я пошли было дальше, но Макнамара внезапно остановился и сказал:
- Долой Кадабру! Он лгун и пустомеля.
Потом среди всеобщего изумления добавил:
- Я находчивее его и докажу это. Короче, я бросаю ему вызов.
Остальные встретили слова Макнамары яростным свистом.
Один из ангелов, по всему судя главный в раю, заставил всех умолкнуть и сказал:
- Почему бы не послушать и его тоже? Пусть говорит. Давайте устроим состязание. Каждый из соревнующихся расскажет две истории, а в конце мы назовем победителя.
- Урра, - хором закричали ангелы.
- Принимаю вызов, - пробормотал Кадабра. - Не понимаю только, как это завистников пускают в рай?
- Довольно болтовни, - сказал ангел. - Приступим к делу. Первым рассказывает Макнамара, вторым - Кадабра.
- А третьим я? - покраснев, спросил бледный, белый призрак, вынырнувший неизвестно откуда.
- Вы? Как вас зовут?
Призрак поднял голову и робко произнес:
- Прежде я был служащим...
Главный ангел повторил:
- Я спрашиваю, как вас зовут?
Призрак назвал какое-то странное, непонятное имя.
- Раньше я был служащим в муниципалитете города Деги. Но я написал несколько произведений... тайком и сразу же уволился с работы. Тогда у меня не хватило мужества прочесть их ни одному живому существу. Но здесь, в раю, все такие добрые, и я осмелюсь...
- Хорошо, вы будете третьим, - согласился главный ангел.
- Спасибо, - тихо сказал бледный человечек.
И с гордым, сосредоточенным видом уселся в углу. Макнамара в благоговейной тишине начал свой рассказ.
- В салоне госпожи Пеннисон каждый четверг собирались самые уважаемые в округе семейства. Любезная хозяйка дома развлекала гостей совершенно неожиданными выдумками. На прошлой неделе, например, после ооычных церемонных приветствий добрейшая мадам Пеннисон позвала своего малыша.
- Ему пять лет, и он на редкость умный мальчик, - объяснила госпожа Пеннисон. - Бэби, сколько будет два плюс два?
- Три, мамочка.
Мама расцеловала его в обе щечки.
- Мое сокровище, он ошибся всего на единицу, А ведь ему только пять лет!
Затем Одетт, дочка госпожи Пеннисон, как это принято в высшем обществе, предложила поиграть в загадки.
Мать доверительно поведала всем, что Одетт учится в лицее только на отлично. Учителя говорят, что она удивительно одаренный ребенок.
Одетт лепечет:
- Госпожа Кларк, задумайте мужское имя от Джузеппа.
- Задумала, - отвечает жена магистра.
- А теперь, - продолжает Одетт, - задумайте какой-нибудь цвет.
- Красный.
- Нет, лучше другой.
- Ну, тогда верде*.
- Превосходно, образуйте от него множественное число, но только про себя.
- Образовала.
В салоне воцаряется мертвая тишина. Лишь хозяйка дома шепчет на ухо своей соседке.
- Сейчас вы сами убедитесь, как это остроумно.
Одетт зажмуривает глаза и через минуту восклицает:
* Верде - по-итальянски означает зеленый.
- Вы, госпожа Кларк, задумали имя великого композитора Джузеппе Верди.
- О, ты просто маленький гений! Научи и меня, Одетт!
Синьора Пеннисон, вся красная от волнения, изумляется.
- Представьте себе, она каждый раз угадывает!
Восторг был всеобщим, и только чувство собственного достоинства не позволило ангелам разразиться безудержным смехом.
Теперь Макнамара смело приступил ко второму рассказу.
"В траншее казаки ожидали приказа. Ровно в десять лейтенант Ильев скомандовал:
- Примкнуть штыки!
Минуту спустя могучие сыновья Дона с громкими криками пошли в атаку на врага. Грохотали орудия, винтовочные залпы слились в один сплошной гул.
- Ребята, жаркий будет танец, - крикнул майор Воссилов.
Тем временем из вражеских траншей, словно туча саранчи, поднялись японские солдаты. Еще миг - и начнется рукопашная схватка. Внезапно бежавший впереди лейтенант Ильев споткнулся и упал. Он мгновенно вскочял, но лицо его побледнело.