— И так несколько раз? Какой смысл? — возмутился Артем.
— Смысл в том, что надеялся Я, думал, обеспечат играющие присутствие Мое. Потому и твердил им способами разными — Камень взять в Чаше изобильной. Ведь без Камня Присутствия Моего homo sapiens уже не сапиенс, а простой erectus, и выше геостационарной орбиты ему не подняться.
— Но ты же знал, что, не взяв Камня, они не смогут удалиться от Земли, оставаясь при этом разумными?
— Да, знал, само собой знал.
— Тогда зачем Ты это позволил?
— А Я не позволил, Я соизволил. Вместе с ними. Можно подумать, ты всегда все по плану и трезвому размышлению делаешь? И на авось никогда не пробовал?
— Но ты же Богг как-никак!
— Ну и что, ты думаешь, Боггу рискнуть не хочется ради свободы Своей?
— Ненадежный Ты какой-то получаешься, стремно на Тебя полагаться.
— Слушай, умник. Скажи, ты что, не знаешь, что у тебя гастрит?
— Ну, знаю, положим.
— Уже положили. А раз знаешь, скажи, зачем вчера красненькое пил? Чтобы утром сегодня икать и на стенку лезть?
— Ну, я думал, пронесет. Расслабиться хотелось. Переработал вчера.
— Вот и Я тоже думал, авось доберутся. Тогда и Мне надежда — домой дорогу найти. Так что не кипятись, а то расплещешься ненароком.
— Да, ничего не скажешь, повезло нам. Не Богг, а сумасброд какой-то.
— Какой достался, Того и любите. Это только у попов и теософов разных Боггов выбирают, а в жизни — Кто свалился на вас, Тот и Богг. Нет без Меня играющих — и точка! Ибо жизнь ваша — представление Мое и Меня представление. Я Госсподь!
— Ладно, допустим, что нет без Тебя жизни разумной. Тогда скажи, вот почему, если меня, ну и нас вообще, нет, ну в смысле сознания, и это Ты Сам с Собой разговариваешь, то чего же Ты споришь с собой все время, да еще и с оскорблениями в Свой, получается, адрес?
— Давай от противного рассуждать, — предложил Богг.
— Давай, — согласился Волопас.
— Предположим, что ты есть сам-по-себе. Скажем, отделился ты от Меня, ну как Нос от Гоголя. И стал ты не просто носом, а мыслящим носом — рино сапиенсом[12] стал ты. И что, разве не споришь ты сам с собой? Вспомни, кому, интересно, говоришь такое: «Ну давай, давай, быстрей», — кого поносишь то и дело, особенно по утрам, словами нехорошими. Кто к кому обращается на «ты», а?
Волопас задумался. Вспомнил последний свой одиночный поход в горы. Тогда на перевале поднявшийся ветер, казалось, выдул из него оставшиеся силы. Предательски хотелось прилечь, окопаться, согреться. И он уже почти сделал этот самоубийственный шаг, как вдруг он, или же кто-то в нем, обрушился на его ослабевшую волю настоящим ураганом ругательств и проклятий — все, как одно, начинавшихся на «ты».
Он поискал глазами что-то острое. А вдруг оно вернулось, раздвоение? Надо чем-то уколоть себя — и сон его исчезнет. Но куда бы он хотел проснуться отсюда? Вот в чем вопрос. Иголки под рукой не оказалось. Извечный вопрос, кто кому снится, останется без ответа. Стараясь удержать себя в границах тела, он прошелся взглядом по открытым окнам, начиная с того, что вело прямиком к закатному небу, и заканчивая светящимся прямоугольником правого монитора. Прошло несколько секунд, прежде чем в нем появилось сообщение, и даже не сообщение, а нечто похожее на апологию разочарованного в Творении Богга:
…
Я — Богг. Два «г», а прописная или строчная — на ваше усмотрение. Живу? Живу пока что в камне. Его зовут по-разному, кто петром, кто вефилем, кто ляписом изгнанья[13], а кто и камнем основанья. Чего хочу? Домой хочу вернуться. Дом?.. Да, это далеко, безумно далеко даже для Меня, первого, как известно, Ума. Конечно, именно для этого и создал их — людей.
Я говорил им — возьмите сердца ваши, и я обогрею сердца ваши.
А если не будете сердцем во Мне — тьма окутает вас, и солнце мысли погаснет.
Я говорил им — возьмите послушание ваше, и я дам надежду вашу.
А не будет надежды — силы иссякнут ваши, и не взойдут мужи ваши на жен своих, и род прервется играющих.
Говорил им от имени Моего: плодитесь и умножайтесь и расходитесь по лику Земли, и собирайте камни Слова Моего, и кладите их в чашу Силы Ее.
13
Русская транскрипция лат. выражения