- Значит, ты не сердишься? - обрадовалась Лариса.
- Нет, конечно, - буркнула я.
- Ну раз мы со всем разобрались, давай, угощай нас тортом, - оживилась Любовь Викторовна. - Мы уже и чай заварили, тебя только ждем.
Пришлось демонстрировать свое дружелюбие, разрезая это великолепие, богато украшенное взбитыми сливками. В какой-то момент мне показалось, что обстановка у нас в отделе стала такой же, какой была до всей этой истории. Точно так же мы чаевничали, баловались сладким и болтали о разных пустяках. На этот раз мне совершенно не хотелось принимать во всем этом участие, но умом я понимала, что сейчас не лучший момент демонстрировать перепады своего настроения. В конце концов, девчонки старались. В магазин сбегали. Раскаялись, наверное. Ну не отталкивать же их только из-за того, что какой-то подлец лишний раз доказал, что он подлец?
- Все-таки, Вера, ты в последнее время изменилась до неузнаваемости, - протянула начальница, подкладывая на тарелку второй кусок торта. - Ну, не поверю я, что это все просто так. Может, расскажешь, как так у тебя получилось, а? Вдруг и у нас получится?
Коллеги смущенно рассмеялись, а Любовь Викторовна, окинув их строгим взглядом, снова повернулась ко мне:
- Ну а что? Вдруг мы тоже похудеем, на телевидение выступать пойдем. Дело-то ведь хорошее, - она мне улыбнулась по-доброму.
И я решила, что ничего страшного не произойдет, если все узнают правду. Да и чего там скрывать-то! Никакой страшной тайны в этом не было. Может, хоть сейчас они поверят, что все, что я делала в последнее время, никак не связано с желанием занять место руководителя отдела.
- Да так, случилась со мной одна странная история... - начала я.
Через полчаса все уже прекрасно знали и про гуру Юру, и про просьбы, которых мне оставалось выполнить всего-то ничего. Две, если быть точными. Анечка ведь просила меня никому не рассказывать про ее отношения с Зеленовым? Так я и не буду.
Когда я закончила, в кабинете воцарилась мертвая тишина.
- Ну дела... - только и смогла сказать всегда словоохотливая Лариска. - Чудеса прям.
- Да какие там чудеса, - улыбнулась я. - На самом деле, все как-то так само сложилось. Я просто делала то, о чем меня просили люди. Как оказалось, это очень здорово.
- Значит, Вера, ты не можешь отказать, когда тебе говорят “пожалуйста”? - уточнила Любовь Викторовна.
- Не могу, - развела руками я. - Так что можете воспользоваться ситуацией и загрузить меня работой, даже слова не скажу.
- Да ты у нас и без того в последнее время планы выполняешь и перевыполняешь, - добродушная улыбка исчезла с лица начальницы. - Наверное, когда тебя попросят мою должность занять, тоже отказать не сможешь?
- Да что вы! - махнула я рукой. - Ну какой из меня руководитель отдела? Нет уж, Любовь Викторовна, работайте-ка вы сами.
Начальница поднялась из-за стола, подхватила блюдечко из-под торта, намереваясь помыть посуду. Но потом внимательно посмотрела на меня, прикинула что-то и поставила его обратно.
- Так, если я тебя кое-о-чем попрошу, сделаешь? - задала она вопрос.
- У меня нет выбора, - развела руками я. - Поэтому любой каприз. Хотите, тарелочку за вас вымою?
Мне и самой уже не терпелось закончить с этим списком. Конечно, чудес теперь ждать не приходилось. Да и не могла я, как Зеленов, бросаться из одной кровати в другую. Мне нужно было время, чтобы отойти от этого коротенького, но бурного романа. Но завершить, поставить галочку, было нужно.
- Ну тогда, Вер, - ее голос стал тихим и вкрадчивым. - Уволься-ка ты отсюда от греха подальше. Пожалуйста.
Я в этот момент даже ничего не почувствовала. Видимо, мой организм уже успел перестроиться под предлагаемые обстоятельства. И теперь я ощущала себя как после посещения стоматолога, когда в десну вкололи мощную дозу обезболивающего, от которого кажется, что вся десна распухла. Вот такой, распухшей, теперь была я вся. В ответ на предложение начальницы я только глупо улыбнулась.
- Ну вот, - она снова схватилась за блюдце. - Я же говорила, лапшу ты нам на уши вешаешь, только я не пойму, для чего.
И в этот момент я вдруг поняла, что и сама уже очень хочу уволиться. Ничего меня здесь не держало. Коллектив на поверку оказался самым настощим гадюшником, любимый мужчина - предателем. И если все здесь только и ждали, когда же я уйду, может, и не стоило оставаться? Но неужели все?
Я обвела глазами притихших девочек. И каждая, на которой задерживался мой взгляд, опускала голову. Заступаться за меня никто не хотел.