Девушка растеряно хмыкнула, понимая, что Нолан хочет сменить тему:
— Тогда я пойду, проведаю девочек. Им и правда пора собираться, — она высвободила ладонь из теплой руки друга и направилась к выходу. — Увидимся за завтраком.
В коридоре было непривычно тихо. Замок словно еще не проснулся, нежился в полусне, дыша холодом многовековых стен.
В голове никак не укладывался их разговор. Какая же она мессия? Глупости.
Или ее дети? И почему вообще она? Почему, например, не её сестра?
Лайе вдруг стало не по себе. Тревожное чувство разлилось в животе, прогоняя все прочие ощущения. Она ускорила шаг, чтобы быстрее добраться до комнаты Милли.
За поворотом показалась нужная дверь. Бёрнелл потянула за ручку.
Заперто.
— Милая, это я, открой, — постучала по темному дереву. Ответа не последовало. — Милли? Милли, ты там? Зачем ты закрылась? Это не смешно… — тревога усиливалась, заставляя кровь шуметь в висках. Лайя не видела сестру после того, как оставила их с Сандрой у озера. Но ведь Влад сказал, что отправил девочку в замок. Значит, она должна быть где-то здесь…
Прекратив попытки открыть дверь, Лайя прислонилась лбом к косяку и начала соображать, где искать сестру. Может, она ночевала у Кэти. Натерпелась страха за вечер, не могла уснуть и пошла к подруге.
Но дверь в комнату младшей Нолан тоже была закрыта наглухо.
— Влад!… — не помня себя, девушка понеслась вниз.
Дракула стоял в холле и о чем-то тихо беседовал с Генри, но при появлении перепуганной Бёрнелл оба замолчали.
— Влад! — она подбежала к нему и сбивчиво залепетала: — Милли нигде нет! Кэти тоже! Ты видел их сегодня? Они точно вернулись в замок? Может, они пошли в заброшенную часть замка? А что, если они там потерялись?
Дождавшись, когда поток вопросов был исчерпан, Дракула бросил опасливый взгляд на стоящего рядом Генри и спросил:
— Лайя, Лео уже встал?
— Да какая, к черту, разница? Я не о нем тебя спросила, а о своей сестре!
Что происходит? Почему он не отвечает ей?
Все нутро вибрировало от липкого гадкого предчувствия, паутиной оплетающего внутренности.
— Успокойся, — ровный голос, но холодный и напряженный взгляд. — Мы их найдем.
— Что?… Что значит, вы их найдете? Где моя сестра?! — в исступлении закричала Бёрнелл.
На лестнице показался Нолан. Видимо, он услышал, что внизу что-то происходило.
— Вы чего шумиху подняли? — демонстративно поморщился рыжий, — Наверняка, Сандра и девочки еще спят, а вы тут…
— Лео! Их нигде нет! — истерика наводнила разум, Лайя не могла взять себя в руки. Даже не пыталась говорить тише и сдержаннее. — Милли и Кэти пропали!
— Не понял… — в недоумении, Лео застыл на последних ступеньках. — Как пропали? Куда?
Слезы покатились по щекам, обжигая кожу горячими дорожками.
Дура, какая она дура! Как могла оставить сестру без присмотра. Как могла, забыв обо всем, остаться с Ноэ, потеряться, пропасть.
— Где Локид? — сквозь всхлипы просипела девушка, обернувшись на Дракулу.
— Его тоже нет.
***
В мире тёмных все совсем не так, как у людей. Время и пространство искажены, тягучи и переменчивы. Изломаны. Ничто не являлось тем, чем кажется.
И теперь этот мир стал ему чужд.
Ноэ двигался по длинному коридору со множеством дверей, совершенно разных по форме и материалу, и располагающихся в неровной хаотичности относительно пола. Некоторые даже размещались на потолке. Но Локид не обращал на них внимания. Сосредоточился. Искал.
И, наконец, замер перед нужной. Обтянутой черной кожей, с витиеватым орнаментом и стеклянной ручкой в виде розы.
«Пф, какая пошлость», — подумал бес и без стука вошел.
Со всех сторон его тут же окутали непроглядная темень, запах воска и специй.
— Я знала, что ты придешь, — донеслось из мрака.
— Не строй из себя Пифию, это уже не впечатляет. И если бы ты не знала, значит, я пришел бы не к тебе.
Неприятный смех разрезал тьму, а десятки свечей вспыхнули вокруг него.
— Мастер иллюзий, как всегда, в своем репертуаре. Сыпешь человеческой дребеденью, стоит лишь рот раскрыть.
Пожилая женщина, облаченная в темно-синий бархат, сидела на полу, перетасовывая карты костлявыми руками. Некогда рыжие волосы скрыла седина, а лицо напоминало сморщившийся на солнце абрикос.
Обреченная на тьму после смерти.
Как ее только не называли: ведьма, лжепророчица, вестница ненастья…
— Кассандра*… А ты, как всегда, само очарование, не постарела ни на день, — натянуто улыбнулся Ноэ. Не хотел он прибегать к этому, но выхода просто не оставалось. — Я к тебе за услугой.
— Знаю, — отмахнулась старуха. — Никто не приходит ко мне за «поболтать». Но я не вижу. Не вижу так точно, как раньше… Глаза не те.
Она принялась бросать карты, одну за другой, на дощатый пол, вглядываясь в картинки таро.
— А ты попробуй… Ты же лучшая из лучших, нет? — Ноэ опустился напротив женщины и скрестил ноги. — Я за платой не постою, будь уверена.
— Ты хочешь многого… — ответила она, проводя высохшей ладонью по спутанным прядям.
Локид в нетерпении сжал челюсти и щелкнул пальцами. И в тот же миг седые волосы старухи приобрели медный оттенок, кожа разгладилась, а в блеклых глазах проступила синева. Румянец коснулся щек, а сухие тонкие губы распустились нежным цветком.
— А если так? — сотворив в воздухе зеркало, он развернул его к хозяйке комнаты, давая той насладиться собственным отражением. — Хороша?
Женщина с восхищением разглядывала себя несколько секунд, а затем махнула рукой, и зеркало развеялось дымом.
— Воистину, мастер… Так и быть, расскажу тебе, что смогу.
Она вновь перемешала колоду и протянула ее бесу.
— Тяни. Три таро — три откровения.
— Может, сначала услышишь мой вопрос?
— Нет нужды. Ты видел сон, где светлая душа обращается смертной пеной. Твой друг ничего не желает рассказывать, ибо сам повязан по рукам и ногам, и ты пришел за ответом ко мне. За спасением для него и для нее… Ясно как день, — Кассандра самодовольно улыбнулась на его хмурый взгляд и спросила: — Сердце твое забилось с ней в унисон, Ноэ?
— Какое тебе дело до моего сердца?
Она гортанно расхохоталась.
— Мне? Никакого. Просто интерес. Не хочешь — не сознавайся. Но как бы не было поздно потом… Мужчины, вечно вы так. Пока до вас дойдет, что вы чувствуете, зазнобы ваши уж успевают выскочить замуж и нарожать с пятóк ребятишек.