— Скажи мне, куда бы ты хотела? — начал он.
— Не понимаю тебя.
— Милан? Сейшелы? Камбоджа? Я могу доставить тебя в любой уголок мира, только скажи. Вот я бы хотел на Мауи*, там потрясающие закаты…
— Издеваешься надо мной? — гнев вернул взгляду Лайи осмысленности, и она в остервенении уставилась на собеседника. — Только это ты и можешь. Потешаться.
— Это не так. Ты же знаешь, — ее слова задели, голос непроизвольно дрогнул. — Я же лишь хочу, чтобы ты была в безопасности.
— Я никуда не поеду. Так и передай своему другу.
«Упрямая девчонка. Невыносимая!»
— Что мне сделать? Чтобы ты не смотрела на меня так? Чтобы послушала? — злиться на нее было трудно. Он не хотел. Не мог. Она этого не заслуживала.
— Расскажи мне, что происходит? Что будет завтра? И я не желаю слышать фраз вроде «Я не могу» или «Тебе этого лучше не знать»! Моя сестра пропала! — Лайя с силой сжала стакан, и Ноэ на мгновение показалось, что он услышал треск стекла.
— Для начала успокойся, — Локид опасливо забрал из ее побелевших пальцев хрупкий бокал. — Хватит с тебя на сегодня.
На удивление, она не стала отпираться. Лишь устало опустила плечи и шмыгнула носом.
«Нет-нет-нет, только не плачь…»
Ее слёзы выбивали его из колеи. Вонзались в тело тысячей гроз. Заставляли каждый сосуд сжиматься, перекручиваться, почти кровоточить.
— Что мне делать, Ноэ?
— Тебе — уезжать.
Отрицательно мотнула головой, пряча лицо в каштановых локонах.
«Как же с тобой бывает тяжело, бонита…», — бес нервно запустил пятерню в свои волосы, взъерошивая пряди на затылке.
— Тогда хотя бы останься завтра в замке. Запрись и никуда не выходи.
— Что будет завтра?
«Сказать.»
У него нет права скрывать от нее то, что может стоить ей жизни. Предупрежден, значит вооружен. Так ведь говорят?
— Завтра истекает сделка Влада. А похищение девочек — это своего рода напоминание о ней. Ну и чтобы он не решил действовать наперекор контракту. Я так думаю…
— Кто идет за ним? Ты знаешь?
— Знаю, — слова застревали в горле, Ноэ почти давился ими. Потому что боялся, что она поймет все не так.
— Говори.
— Шакс.
— Кто это?
— Тот, кто спас меня однажды… Мой… покровитель.
— Что? — перепуганное лицо, смятение в глазах вперемешку с искрами слез. — Ты… ты к этому причастен?
— Нет! — Ноэ схватил девушку за руку, но она тут же выдернула ее и отпрянула от него. И это было самым дрянным, самым скверным ощущением, что ему доводилось испытывать.
«Не отдаляйся, не снова!»
— Я не знал! Совершенно ничего не знал до сегодняшнего дня! Только то, что Влад заключил сделку с кем-то из наших. Иначе по-другому он не вернулся бы в этот мир человеком. Без договора такое невозможно, потому что тёмные ничего не делают просто так, — Локид по прежнему тянул к Лайе раскрытую ладонь. Ожидая. Надеясь. Но она отвернулась.
Что ж, вероятно, он заслужил это.
— Обещаю тебе, что не допущу, чтобы с тобой или Милли что-то случилось, — сжав руку в кулак, поднес к губам.
— Слишком много обещаний. Я не верю. Ни Владу, ни тебе, — Бёрнелл обхватила руками вздрагивающие плечи и старательно прятала взгляд.
«Зачем ты так со мной?»
— Я знаю, моим словам доверия чуть. Я бес, я обманщик, мастер иллюзий и миражей, — боясь собственных действий, опасаясь ее реакции на них, Ноэ все же поднялся из-за стола, обошел его и опустился на корточки перед девушкой, стараясь найти ее глаза, поймать своими. Чтобы она увидела — он не врет. Не сейчас. И никогда больше. Не ей, — Но я сделаю все ради… — зубы впились во внутреннюю сторону щеки. «Ради тебя. ТЕ-БЯ!» — Ради вашей с Милли безопасности. Я смогу. Потому что я не Влад.
— И пойдёшь против собственного спасителя?
— Пойду.
«Ради ТЕ-БЯ пойду. Сквозь пламя и мрак. Ведь только звери боятся темноты и огня, человек шагает им навстречу. С тобой я — человек. Маленький, но несмотря на это, готовый горы свернуть. И безотчётно влюблённый.»
Лайя посмотрела на него. Ее губы были искусаны, подбородок дрожал.
— Я бы хотела, чтобы ничего этого не было, — сипло произнесла девушка, часто моргая и не давая слезам волю.
— «Так думают все, на чью долю выпадает подобное, но это не им решать. В наших силах решать только, что делать со временем, что нам отпущено.»
Если бы он не видел ее лица в этот миг, то подумал бы, что Бёрнелл всхлипнула. Но это был сдавленный вымученный смешок. Надрывный.
— Люблю «Властелина Колец», — Лайя медленно потянулась к его виску, погладила по скуле, задела пальцами мочку уха, обрамлённую серьгой.
«Сердце мое…»
— Покажи мне того, кто — нет, и я брошу в него камень, — он закрыл глаза, наслаждаясь лаской несчастной девушки. Желая всем своим существом унять ее боль.
— Не исчезай больше, — сказанные еле слышным шепотом слова заставили Ноэ вынырнуть из неги, окутавшей от ее касания. — Не сейчас. Мне страшно. Очень…
— Я никуда не денусь. Не отойду ни на шаг, — накрыл ее ладонь, все еще гладящую его щеку, своей. — А теперь тебе надо отдохнуть.
Щелчок, и они оказались у двери в ее спальню.
— Останешься? — Бёрнелл смущенно посмотрела на беса, замерев на пороге. — Я не усну одна.
— Могла бы даже не спрашивать.
Он подвёл ее к кровати, откинул одеяло.
— Залезай.
Лайя послушно юркнула в постель прямо в одежде. Ноэ улёгся рядом, прижал ее к себе. Девушка уткнулась носом ему в шею, сдавленно выдохнула и спросила:
— Думаешь, мы справимся?
— Иначе быть не может. «Поражение неминуемо ждет лишь того, кто отчаялся заранее…»
Бёрнелл фыркнула очередной знакомой фразе:
— Не понимаю. Как ты можешь не любить людей, но при этом постоянно выдавать цитаты из различных произведений, созданных ими.
— А кто сказал, что не люблю?
— Ты и сказал. При каждом удобном случае об этом сообщал.
Чего она добивалась? Всё же и так кристально понятно. К чему что-то говорить? Пусть даже слова эти рвались наружу, но какой в них вес — это просто слова. Их недостаточно. Ни на одном из известных ему языков не выразить того, что плескалось уже через край.
И время ли для них? В тот час, когда надежда тлеет, прогорая отсыревшим костром в наступающей первой сентябрьской ночи. Когда завтра может оборваться на середине.