Но когда же ещё, если не теперь?…
— То было раньше.
— А сейчас?
— А сейчас — полюбил.
Ноэ почувствовал, как ее губы нащупали пульс, бешено бьющийся под горлом, оставляя десятки коротких поцелуев вперемешку со всхлипами на его шее. Горячие слёзы оросили ключицы. Он обхватил лицо девушки ладонями, принялся вытирать сломанными дрожью пальцами соленые речки.
— Не надо… — Лайя поймала его руки, — Пусть себе катятся. Они не горестные. Я ведь тоже… тоже.
Сказал бы ему кто, что он был несчастен все эти сотни лет, и Локид бы расхохотался этому глупцу в лицо. Потому что мог позволить себе абсолютно всё — Ноэ ни в чем не нуждался, а это ли не счастье? Достаток, внимание, власть.
Так он думал.
Теперь же бес понимал, как заблуждался. Он действительно был несчастен. Потому что жил без нее.
Но не теперь.
Больше не теперь и никогда.
Комментарий к Глава 12. Неудержимые слова
*Мауи - один из островов Гавайского архипелага.
Да, наивно. Да, не канон. Да!
Но я не люблю слоубёрн, в особенности, когда времени нет! А у них его правда нет…
И я хочу видеть Ноэ именно таким. Потому что здесь, в моем потаённом кармашке, он больше человек, чем бес. Потому что он не тёмный, а тёплый.
«Потому что любовью живет человек.»
========== Глава 13. Неминуемое завтра ==========
Комментарий к Глава 13. Неминуемое завтра
Еще раз хочу сказать тебе спасибо, читатель! За твое ожидание, за отзывы, за небезразличие!
Only love is all maroon
Gluey feathers on a flume
Sky is womb and she’s the moon.
Flume (Bon Iver)
В окно барабанил дождь, скошенный порывами ветра. Пожелтевший кленовый лист прилип к стеклу.
Первый.
Ноэ не спал. Всю ночь Лайя металась по постели в плену кошмаров, а он не отнимал руки от ее ледяного лба, стараясь их отогнать.
Выходило плохо.
Но под утро она вдруг успокоилась, тихо шепнула его имя сквозь сон и затихла на растерзанной простыне, сбив одеяло к ногам. Локид, не желая тревожить девушку, тихо вылез из кровати с первыми блеклыми лучами, разрезавшими серую дымку предутреннего сумрака, и сейчас стоял, оперевшись о подоконник, и наблюдал за тем, как начиналась гроза…
Он почувствовал, что Шакс снял заслон. И мог бы поклясться — Дракула тоже об этом уже узнал. Да и сторожевые пёсики наверняка. Неспроста же они в такую рань повскакивали и теперь, несмотря на стену дождя, суетились во внутреннем дворе, куда выходили окна спальни Бёрнелл.
Атмосфера угнетенности наступала на горло, сбивала мысли в запутанный ворох ниток, заставляла каждый мускул сокращаться от напряжения.
Локид обернулся через плечо на девушку.
Еще спящую.
Удовлетворенно кивнул увиденному, потянулся к прикроватной тумбочке, достал лист бумаги и карандаш.
Несколько беглых строк угловатым нестройным почерком.
Как же редко он писал от руки. И зачем сейчас взялся за это?
«На всякий случай.»
Свернутая вдвое записка отправилась под подушку.
«Найдет, если что…»
Однако дурное предчувствие не могло пересилить робкой радости глубоко внутри. Ощущение нужности, важности поселилось в Локиде и не оставляло. Он не помнил, когда ему последний раз говорили о любви. Родители подарили ему это чувство, и Ноэ нёс его в себе сквозь века. Но после их гибели он почти забыл, как звучало это слово в его адрес. Почти.
Уважение, страх, трепет, вожделение. Все это он с легкостью вызывал в людях. Но вот любовь?
Нет. Никто его не любил. До этой ночи.
Ноэ опустил карандаш обратно в ящик столика, вновь повернулся к окну. И увидел Влада. Нолан и Генри стояли рядом с ним и поочередно кивали тому, что Дракула вещал им.
Почему приятель не обратился сперва к нему? Но мужчина тут же себя одернул. Вероятно, Влад и заходил к бесу, но не нашел того в своей комнате. А идти сюда для него было бы равносильно пуле в лоб.
Закончив беседу, Дракула махнул мужчинам рукой в сторону замка и направился к воротам.
Значит, пора и ему.
Локид шумно выдохнул. Слишком шумно.
— Ноэ… Ты уже проснулся? — ее заспанный голос — хриплый, теплый, ставший его совестью.
— Не то, чтобы я ложился, — ответил он, не поворачиваясь. Не стал врать.
— Лучше бы и я не спала, — призналась Лайя. Локид услышал, как она выбралась из кровати. Как, недовольно фыркнув, оправила задравшуюся кофту. Как ее босые ножки зашлепали по полу, приближаясь. — Меньше кошмаров бы увидела…
Может, по той же причине он не сомкнул глаз всю ночь?
Вовсе не из-за хнычущей от мучающих ее сновидений Бёрнелл на его руках. А чтобы вновь не оказаться в том бетонном зале, куда привел его Шакс в тот злосчастный день, сделавший Ноэ сиротой.
Чтобы не обнаружить там ее прозрачное тело.
Ещё тёплые ото сна ладошки скользнули по его ребрам, пальцами сминая рубашку, а девичья щека прижалась к ссутуленной под тяжестью грядущих событий спине.
Ему предстояло нарушить обещание.
— Лайя, — бес развернулся к ней лицом, — Я должен сейчас уйти. Подождешь меня здесь, пока все не кончится.
Взгляд исподлобья прошил ему переносицу и вышел через затылок.
— Но ты обещал… Обещал, что будешь рядом! — уперлась кулаками ему в грудь, силясь отпихнуть обманщика, но он порывисто прижал ее к себе, и Бёрнелл сдалась под натиском этих надрывных объятий.
— Не могу, mon coeur*. Мне нужно помочь Владу. Один он не справится. А со мной — вероятнее.
— Значит, я тоже пойду, — шепнула она в распахнутый ворот.
— И речи об этом не может быть, — Локид сжал ее плечи, заставляя вновь поднять на него разочарованные глаза. — Я обещал сберечь тебя. И хотя бы это обещание сдержу.
«Обещал… Не только Владу, но и себе самому.»
В дверь постучали.
Лайя повернула голову на звук, и воспользовавшись ее растерянностью, Ноэ сбросил с себя руки девушки и, подняв ладонь в воздух, звонко щелкнул пальцами. А в последний миг ощутил, как Бёрнелл вцепилась в край его пиджака…
***
Нолан, погруженный в мысли о пропавшей сестре, поднимался в комнату Лайи. Влад настоятельно просил его проследить, чтобы девушка не делала глупостей — оставалась у себя и не выходила. Потому он решил составить ей компанию, пока…
Пока что?
Лео начало колотить с самого утра. Словно от лихорадки. Зуб на зуб не попадал, глаза слезились, а в горле пересохло. Ведомый каким-то вскрывшимся неизвестным инстинктом, он вышел во двор под холодные струи дождя и столкнулся с Генри.
— Чувствуешь, нуби? — светловолосый мужчина повернулся к нему. — Ломать начало?
— Что это? — едва различая силуэт товарища сквозь застилающую глаза воду, спросил Нолан.