Ободренный высочайшим вниманием, Илья расправил усы с бородой и даже оглянулся в поисках того, на что бы присесть. Не нашел и продолжил рассказ стоя.
— Вот я и говорю — и на медведя проруха случается. Помню, возвращались мы лет десять назад с Дуная через Галицкие земли. А там сплошь горы кругом, словно кто ту землю, как баба белье, постирал, а рубелем не расправил, так она и осталась. Ух и находились мы по тем горам — ровных мест и не припомню. Только-только с одной кручи спустишься с телегами, как их снова вверх толкать надо. Да крутенько так! Вот и приходилось помогать лошадкам: вверх они тянут — мы толкаем, а вниз мы по нескольку человек на телегах висим и ногами в землю упираемся, чтоб она, значит, лошадь не смела своим весом. А если ущелье какое, так у-у-у-у! Того и гляди, в обрыв сверзнешься вместе со всем добром и лошадью…
— А в ущельях, поди, медведи? — подначил кто-то из ратников, собравшихся вокруг Ильи в предчувствии очередного развлечения, тем более что сотник не препятствовал, а тоже слушал. Да и все присутствующие, как провожающие, так и отъезжающие, настроены были относительно благодушно — не в боевой поход, чай, уходили. Только сам хозяин роскошной шкуры, Никифор, хмуро кусал губы и дернулся было прервать рассказчика, но был остановлен хмыкнувшим Корнеем: "Да ладно тебе, Никеша. Дай послушать!" Ободренный таким вниманием, Илья отмахнулся от нетерпеливого слушателя.
— И медведи тоже! Да там и без медведей костей не соберешь! Лошадь одна понесла, сорвалась, так я Отче наш прочесть успел, пока она до низу долетела вместе с телегой, во как! И телега в щепки, и лошадь того… Еле-еле добро достали потом, а от телеги одно воспоминание. Правда, лошадь наваристая получилась, а мясо мягкое, как у молочного поросёнка. Потому как отбитое на камнях, значит, да ещё телегой его раскатало…
— Так ты про медведей врать собираешься или про то, как лошадь жрал?
— Это когда я вру? — возмутился Илья. — Вон хоть у Серафима Ипатьевича иди поспрошай — он тогда сам ту телегу доставать лазил да лошадь разделывал! А про медведя дальше сказ…
Ну так вот… После одного боя собирали мы добычу в окрестностях, где наши ратники прошли. И отстали чуть от своих — догонять пришлось. Я там был, Демьян Клюка да братья Ветряки, покойные нынче все троя, царство им небесное. Добыча попалась богатая — навалили мы рухляди полные возы, телеги еле-еле ползли…. С холма на горку и с горки на холм… Умаялись. Глядим, до обоза осталось всего только с очередной горки вниз спуститься. И вроде пологая она, по сравнению с теми, что вокруг-то, да лошади что-то храпят-упираются. Огляделись мы с товарищами — дорога-то чуть в сторону идет, но по ней спускаться замаешься. А вот если сразу вниз с горки, так там малинник виднеется и место вроде ровное.
А главное, как представим, что придётся лошадей взбрыкнувших тащить да телеги держать… Я уж и не помню, кому из нас в голову взбрело лошадей выпрячь, да пусть телеги сами вниз катятся. А мы следом спустимся — там-то их из малинника вытащим, вдоль горки куда надо по ровному проедем и ягоды поедим по дороге. Все быстрее и легче, чем на руках-то тащить.
Хорошо, сообразили вначале одну так спустить и посмотреть, что получится. Обвязали поклажу ремнями покрепче, подвезли ее к краю и вперед толкнули. Телега с горки понеслась, быстрее чем на салазках! Летит, только треск стоит, и мы следом галопом на своих двоих скачем от перепуга — только глядя на нее и догадались, что колеса могут отлететь, да и вообще… Сам бы сейчас за такое молодым долбодятлам, как Михайла скажет, оторвал бы все, что отрывается и не отрывается тоже, ну так тогда нас некому окоротить было, вот и…
Но бог миловал — телега в кусты целая влетела, а там ка-ак заревет! Такого воя я отродясь не слышал, аж уши заложило. Мы с разгону за ней летим — а там медведь! Малину жрал, значит, и беды не чуял, а телега прям ему под зад угодила! Нарочно бы прицеливались — ни в жисть бы не попали, а тут не глядя!
Но как мы на ту горку вверх, к оставшимся телегам да привязанным лошадям вознеслись! Аки птицы на крыльях! Впереди меня Демьян нёсся — вот ей-богу, ногами по воздуху перебирал и руками от деревьев отталкивался, чтобы их, значить, не сшибить. Подлетел и на крайнюю телегу карабкается. Я в него сзади вцепился, а он как заорет: