– Как выглядела эта женщина? – спросил я.
– Как будто я знал, что вам это может понадобиться! Я ведь думал, что вы поблизости и готовы ее арестовать. Она была старая, сгорбленная, но лица ее я не видел – на ней была вуаль. Ну, а вы, черт бы вас побрал, вы-то что о себе думаете? Это же настоящий скандал, проклятье...
Я кое-как его успокоил и поволок обратно к дому, предоставив полицейским детально исследовать территорию. Было их теперь четырнадцать или пятнадцать, в каждых воротах торчал по меньшей мере один. Одри должна была явиться, как только ее освободят, поэтому я хотел быть на месте, чтобы сразу взять ее в оборот. Мы имели неплохие шансы задержать похитителей, прежде чем они куда-нибудь смоются, если только девушка сумеет нам что-нибудь о них рассказать.
Вернувшись в дом, Гейтвуд снова присосался к бутылке, а я закрутился, как белка в колесе, одним ухом прислушиваясь к телефону, другим – к дверному звонку. О'Гар и Тод звонили каждые полчаса, чтобы узнать, нет ли вестей от девушки. Сами они пока ничего не вынюхали.
Они приехали в резиденцию Гейтвудов в девятом часу вместе с Люском. Женщина в черном оказалась мужчиной, который давно успел смыться.
За запертой дверью черного хода в одном из доходных домов нашли женскую юбку, длинный плащ и шляпку с вуалью – все черное. Расспросив жильцов, полицейские выяснили, что тремя днями раньше одну из комнат снял молодой мужчина, записавшийся под фамилией Лейтон. Разумеется, его дома не застали. В комнате обнаружили множество окурков, пустую бутылку и больше ничего, кроме того, что там было, когда Лейтон сюда въехал.
Выводы были очевидны. Он снял помещение, чтобы иметь доступ в меблирашку. Переодетый женщиной, он вышел на свидание с Гейтвудом через запасной вход, который оставил открытым. Потом он вбежал в дом, закрыл дверь на задвижку; сбросил женскую одежду, прошел через здание и вышел через парадный вход, прежде чем мы успели забросить свою, как выяснилось, дырявую сеть. Возможно, во время бегства он вынужден был раз-другой прятаться в подъездах от автомобилей О'Гара и Тода.
Лейтон, как оказалось, был мужчиной лет тридцати, худым, с черными волосами и темными глазами. Ростом он был метр семьдесят, может быть, метр семьдесят пять. На соседей, которые видели его раза два, он произвел впечатление приличного молодого человека, выглядевшего весьма элегантно в своем коричневом костюме и бежевой фетровой шляпе.
Оба детектива, так же, как и инспектор Люск, считали абсолютно невозможным, чтобы Одри держали хотя бы временно в помещении, снятом Лейтоном.
Пробило десять, а от девушки все еще не было никаких вестей.
Гейтвуд растерял свою беспардонную агрессивность; казалось, он вот-вот сломается. Он плохо выносил длительное напряжение, а алкоголь ему в этом отнюдь не помог. Я не питал к нему какой-либо симпатии – ни на основании того, что я о нем слышал, ни на основании личных контактов, но теперь мне стало его жаль.
Я позвонил в агентство и справился относительно донесений детективов, проверявших знакомых Одри. Оказалось, что последней ее видела некая Эгнис Дейнджерфилд. Одри шла одна по Маркет-стрит в районе Шестой улицы между восемью пятнадцатью и восемью сорока пятью вечера. Их разделяло довольно большое расстояние, да и шла Одри по другой стороне улицы, так что Эгнис с ней не разговаривала. Кроме этого, наши парни установили, что Одри – совершенно невыносимая и разнузданная девица, которая водит дружбу с подозрительными особами и легко может попасть в руки профессиональных преступников.
Наступил полдень, а Одри все не было. Мы дали знать газетам, чтобы они опубликовали подготовленные материалы, дополненные описанием событий последних часов. Гейтвуд, совершенно сломленный, застыл в кресле, подперев голову руками и глядя в пол. Я как раз собирался выйти, захваченный внезапно возникшей догадкой, когда он поднял на меня глаза. Я не узнал бы его, если бы перемены с ним не происходили у меня на глазах.
– Как вы думаете, что могло ее задержать? – спросил он.
У меня не хватило духа ответить ему, какой вывод напрашивается теперь, когда выкуп уплачен, а девушка не появляется. Я отделался парой общих фраз и вышел.
Я поймал такси и попросил отвезти меня в торговый центр. Я ходил из одного магазина в другой, задерживаясь во всех секциях, торгующих женской одеждой, – от туфель до шляп, и расспрашивал, не покупал ли в последние дни какой-нибудь мужчина с внешностью Леитона одежду для молодой женщины с фигурой Одри Гейтвуд. Побывав в пяти магазинах и не получив нигде подтверждения, я поручил проверку остальных городских магазинов парню из нашего агентства, а сам на пароме переправился на другую сторону залива, чтобы прочесать универмаги Окленда. И в первом же из них мне посчастливилось.