— Деточка, я — Сусанин, ваше непосредственное начальство. Хватит с вас энтомологии на первый случай?
«Нет, надо было мне оставаться на Большой Земле, — с отчаянием подумала Варвара. — Там бы я сейчас попросту удрала. А куда, спрашивается, я денусь тут?»
Но луноликая Кони спасла положение.
— Чего-то я недопонимаю, — развела она кисейными рукавами. — Эта юная строптивая дама — радиооптик. Зачем она тебе?
— Потому что она, по совместительству, и долгожданный чучельник, и специалист в практической голографии. То, что я и просил. Но к сожалению, она не дед, как я надеялся.
— Так вы действительно таксидермист? — былая нежность во взгляде Кони сменилась настороженным любопытством.
— Действительно. — Варвара уже привыкла к тому, какие эмоции вызывает ее достаточно экстравагантная профессия. — Мне предстоит создавать зоологический музей Земли Тамерлана Степанищева — голографические экспозиции, чучела, муляжи…
— Варюша, все это завтра! А сегодня вы прибыли удивительно кстати — прямо на праздник, а они у нас так редки! Переодевайтесь, и в шесть вечера прошу быть за общим столом. Да, забыла предупредить: мы накрываем под Майским Дубом.
Варвара мысленно представила себе атлас растительности Тамерланы — ничего похожего на дуб там не наблюдалось.
— Хорошо, — сказала она, — но все-таки называйте меня Варварой. А переодеваться мне не во что, в тех контейнерах, которые доставлены ко мне в домик, мои роботы. Поэтому меня и интересовала Амбарная площадь, куда сгрузили остальное.
— Ой, бедная вы моя, боюсь, что в эдакой свалке вы так быстро ничего не отыщете! Впрочем, новичкам везет.
— Кони, — проговорил Сусанин обычным своим деловым тоном, в котором не было места шутливым интонациям. — Проводи молодого специалиста, а то ей и так хватило местной экзотики: мандрила асфальтовая, молнии шаровые… Сполохов не хватает.
— Вчера, когда вы сели, над перевалом такое воссияло!
Девушка невольно припомнила переливчатое зарево, выросшее за горами в ответ на ракетную пальбу, но промолчала.
— В янтарную лужу мы еще влезли, перед самыми воротами Пресептории, — продолжал Сусанин. — Так далеко эта живность еще ни разу не заползала. Я, как мы только въехали, осмотрел колеса — ни малейших следов…
— Осмотрел или провел анализ? — встрепенулась Кони.
— Ну ты и вопросы задаешь! Проанализировал. И снова подумал: уж не мираж ли? Ведь ни единого следа, ни клеточки! Подозреваю, что даже ни единой молекулы… Знаешь, есть идея: если в качестве ловушки приспособить…
— Постой, Жень, — Кони глянула на Варвару, с тревожной пытливостью старавшуюся понять, о чем идет речь, и мгновенно вернулась к прежней пленительной беззаботности. — Ну, не будем же мы решать эту проблему прямо тут, на улице! Тем более что перед нами сейчас более актуальная задача: добыть для Вареньки вечерний туалет. Тут уж, прости, Сусанин, не до тебя, встретимся под Дубом. Итак, бежим на Амбарную — если контейнеры уже разобраны, то это здорово усложнит поиски, если же нет…
И она потащила девушку за собой со скоростью, которую трудно было ожидать при ее комплекции вкупе с высоченными трехгранными, как стилет, каблуками. Прямая улица, образованная двумя рядами одинаковых двухэтажных коттеджей, наводила на мысль о том, что база была рассчитана на гораздо большее число людей, чем работало здесь сейчас, и Варваре еще раз припомнился вопль сусанинской души: «Специалистов, специалистов, и именно по дальним планетам!» Почувствовав внутренний импульс пробудившейся совести, Варвара чуть было не остановила свою спутницу и не попросила ее указать на биоэкспериментальный корпус, но на сияющем лике очаровательной Кони (и как ее зовут на самом деле?) отражалась такая детская предпраздничная радость, что у нее не хватило духа снова заговорить о работе.
По правде сказать, было и еще одно: море. Оно угадывалось где-то совсем близко, и за прыжок с трехметровой вышки она сейчас, не задумываясь, отдала бы все праздники мира.
Между тем улица, монотонно отсчитав десятка три домов, закончилась стойбищем уже знакомых контейнеровозов. Собственно говоря, никакой Амбарной площади, а тем более амбаров, здесь не было и в помине, а просто довольно значительная территория вдоль древней стены была занята гаражами, складскими бастионами, аккумуляторными колодцами и стойлами кибов. И между всем этим громоздились небрежно набросанные монолиты, вытесанные из цельных скал много тысячелетий тому назад. Время строительства гигантского комплекса, кем-то случайно названного Пресепторией, никто точно не определял, и эти монолиты можно было принять и за блоки для контрфорсов, и за развалины циклопических амбаров — в скудной литературе по истории Тамерланы их осторожно именовали «руинами». Пока до них никто не дотрагивался — руки не доходили; глубинное зондирование уныло констатировало, что внизу под ними тоже нет ничего интригующего.