— Кратер должен был получиться — жуть!
— Предположим, что это — Тихий океан. Но, по расчетам, энергии должно было бы выделиться несравнимо больше, так что вся жизнь на поверхности планеты была бы уничтожена, и развиваться ей пришлось бы заново. Но этого не наблюдается. Так вот, существует безумная идея: а не пошла ли эта энергия на то, чтобы переместить Землю в иной подпространственный мир, то есть в совокупность других измерений?
Ребята ошеломленно затихли — как тогда, на уроке.
«Ему они поверили, а мне не поверят, — вдруг четко обозначилось в голове Ивика. — Хорошо, что я им сразу ничего не выпалил! Еще и подняли бы на смех. А кто бы поверил? Наверное, это смог бы только один… Но его, вероятно, уже давно нет в живых. Остались только картины, которые лучше всего вспоминать с закрытыми глазами. Он, значит, тоже побывал ТАМ, и только с ним можно было бы попытаться еще разок перебраться в этот мир. А лезть туда в одиночку, тем же неумехой и незнайкой, из-за которого…»
Он невольно замотал головой при этом воспоминании, но старый педагог, незаметно приглядывавшийся к этим стремительным сменам сомнения, восторга и отчаяния на мальчишеском лице, понял его по-своему:
— Ну что, Ивик, математика не такая уж сухая и отвратительная наука, как тебе казалось? — В его голосе проскользнула горделивая нотка. — Я вижу, что и тебя наконец-то слегка заинтересовала проблема многомерности пространства. Или опять что-то другое?
«И этот не поверит, — думал Ивик. — Этот — в первую очередь. Еще в то, что было сотни миллионов лет назад, — может быть, но в то, что случилось здесь и сейчас, — нет. Никогда».
Но учитель ждал ответа, и от этого ответа надо было как-то потихонечку уйти.
— Как же так, — Ивик поднял глаза, полные безмятежной наивности. — Тогда выходит, что миллионы лет назад у нас было целых три луны?
— Выходит, так. Разумеется, если гипотеза о падении одной из них верна. Потому что сейчас у Земли, как известно, только две луны.
И он пошел в учительскую, усталый и чрезвычайно довольный как сегодняшним уроком, так и разговором на переменке, и даже не подозревая о том, что этот залитый светом коридор совсем недавно был пепельным, туманным тоннелем, соединявшим его привычный мир с любым из всех сопространственных миров — сказочных и обыденных, ослепительных и чуть мерцающих, но главное — равновеликих его собственному миру по неизменности заключенной в них доброты.
Солнце входит в знак Девы
— Чертова планета, — причитала Вики, выходя из душевой. — И, чтоб я еще хоть раз согласилась лететь на планету с таким солнцем, провалиться ей на этом самом месте…
— Не надо было рождаться рыжей, — наставительно заметил Рычин.
Вики даже не взглянула в его сторону. Она подошла к распахнутому во всю стену иллюминатору, вытащила круглое зеркальце и стала беззастенчиво себя рассматривать. Рычин со Стефаном флегматично за ней наблюдали.
— Не счесть, — коротко резюмировала Вики, пряча зеркальце.
Она посмотрела в иллюминатор — утреннее голубоватое солнце заливало поле, на котором стоял их корабль, и узенькую тропинку, ведущую к люку, и тоненькие вешки ограждения с трогательными плакатиками, на которых по-юнитски было написано «Просьба гостям не докучать». Никто и не докучал — поле было пусто. Вики гулко вздохнула и пошла в кают-компанию.
— Кормите, — сказала она, усаживаясь за стол и отодвигая локтем стопку юнитских книг. — Кормите меня с ложечки — я вконец расстроенная. Кто у нас сегодня мамочка?
— Я мамочка, — отозвался Стефан и побежал в камбуз.
Рычин взял стул, уселся напротив Вики и принялся демонстративно ее разглядывать.
— Изыди, — буркнула Вики.
— И не подумаю, — сказал Рычин. — Я еще не насмотрелся. Уж очень они тебе к лицу.
— Хочешь, чтобы я тебя окончательно возненавидела?
— Куда уж окончательней — гулять по Юне не пустил, засадил корабль сторожить, а сам сижу напротив и веснушки твои считаю.
— Истинно зверь, а не начальник.
— Ваша ма-а-ма пришла, — запел Стефан, появляясь с полным подносом. — Молочка принесла тутошнего, юнитского, по жирности что наше китовое. А вы опять цапаетесь?
Он сгрузил тарелки на стол, обошел Викин стул и присел перед девушкой на корточки:
— Вики, маленькая, так ведь с веснушками же лучше! Тебе их просто недоставало. Вон, спроси Рычина — он старый ругатель, комплиментов делать не будет…