Она уже приготовилась отвоёвывать личное пространство, но никак не ожидала такого прямого ответа.
— Олег, — голос становится мягче, в нём чувствуется усталость. — Давай не сегодня? Я себя плохо чувствую… красные дни календаря, болит голова. Выбери сам, что тебе по душе, и давай спокойно разойдёмся. Я завтра иду на серьёзное дело для тебя. Давай сегодня ты оставишь меня в покое?
— Значит, подойду я. — Он её не слышит. Видят, как шевелятся губы, манят его, но ни черта не слышит.
Поднимается, отталкивая стул назад. Тот с грохотом врезается в стену.
Идёт уверенным шагом к девушке, заставляя её вжаться в стеллаж.
— Олег?
Седой хватает её за затылок и тянет на себя, заставляя встать на носочки и вцепиться в плечи, чтобы удержать равновесие. Он бьётся своими губами о желанные женские губы и проталкивает вглубь язык. Подхватывает девчонку на руки и несёт к столу.
Там заводит тонкие запястья за спину. Она и так не сопротивляется, но ему хотелось сейчас именно так. Чтобы Вика вся была в его власти и не жалила своим острым язычком.
Расталкивает ногой её колени и размешается между её бёдрами.
— Я тебе помогу отвлечься. — Отрывается от сладких губ и смотрит в серые глаза. Там пугающая пустота. Равнодушие.
Вика покорно ложится на стол, приподнимая бедра.
Седому дважды намекать не нужно. Он суетливо расстёгивает её джинсы и стягивает их по худым бёдрам. По пути целует бледную кожу.
Вика жмурится и закрывает рукой глаза, сгибая ту в локте и опуская её на лицо.
Нужно просто потерпеть. Это всего лишь тело… Олег не самый худший вариант.
— Не будь такой деревянной, постарайся немного для меня. — Мужчина отбрасывает в сторону одежду и тянет её бедра к краю стола.
— Презервативы есть? — вовремя опомнилась.
— Всегда… — ухмыляется Седой и начинает снимать с себя одежду.
— Стой, — девушка вскакивает со стола и поворачивается к нему спиной. Больше никаких поцелуев. Почему-то поцелуи для неё намного больше, чем секс. Интимнее. — Я хочу так. — Ложится грудью на стол и закрывает глаза. Замирает. Не дышит.
Чувствует, как чужие пальцы исследуют её тело. Как влажные поцелуи клеймят кожу. И больше ничего.
Внутри все пусто и холодно. Сухо.
Седой легонько бьёт по щиколоткам, растравляя её ноги шире. Вжимается Пахом в ягодицы и шумно выдыхает. Рычит. Пальцы проскальзывают под хлопковую ткань трусиков и проводят по складочкам.
Сухо.
Да как такое возможно? Он сейчас взорвется от накатившего возбуждения, а она сухая. Ни единой капельки.
Продолжая ласку, входит в неё пальцами, но никакого результата нет.
Целует шею, сжимает грудь.
Ничего. По-прежнему сухая.
— Давай быстрее! — Вика шипит, хватаясь за край столешницы.
«Быстрее»? — злобно откликается у него в голове.
Видит Бог. Я хотел по-хорошему. Я хотел быть ласковее.
Олег стягивает с девушки трусики и тут же погружается в неё. Уже сейчас готов кончить. Внутри неё так узко и горячо. В ушах начинает шуметь. Ведёт голову от сумасшедшего удовольствия.
Вика ещё сильнее вцепилась в стол и зажмурилась. Схватила зубами внутреннюю часть щеки и зажала её до острой боли. До невидимого блеска в глазах.
После нескольких толчков полегчало… а когда Олег неожиданно быстро свалился ей на спину, тяжело дыша, губ коснулась довольная улыбка. Девчонка еле сдержала ироничный смешок.
Выбралась из-под него и, не смотря на мужчину, начала приводить себя в порядок: поправила белье, натянула джинсы. И только потом взглянула на него.
Кажется, он стал ещё мрачнее.
— Я так понимаю, душа здесь нет? — заламывает пальцы.
— Есть салфетки! — открывает ящик Седой, и кидает к ногам девушки большую пачку. — Ну, или горячая вода в кране.
Глава 8
Горячая и гладкая кожа плавилась под его пальцами. Стройное тело было податливым, словно пластилин, растопленный в тёплых ладонях.
Алина приподняла бёдра и соскочила с твёрдого члена. Хмыкнула, когда Беркут попытался удержать её на месте, и извернулась, прежде чем оставить его сидеть в кресле в одиночестве.
Артём сейчас не был настроен на игры. Кошки-мышки пусть она оставит для кого-то другого.
Из-под насупленных бровей, он проследил за тем, как стройная блондинка отходит от него на несколько шагов и замирает, как только её икры касаются края кровати. Задерживает тёмный взгляд на его члене и облизывает полные губы.
А Беркут ждёт...
Склонил голову набок и плотоядно улыбнулся уголком губ, когда девушка опустилась на постель и, облокотившись на локти, широко раздвинула перед ним свои бесконечные ноги.
Нет, милая, не сейчас. Не сегодня.
Артём встал со своего места и, приблизившись к Але, протянул ей ладонь.
Девушка сомневалась несколько секунд, но всё же протянула ему свою хрупкую ручку. И как только тонкое запястье оказывается в кольце его пальцев, Беркут резким движением дёргает девушку на себя.
Игнорирует слабый писк протеста и давит на девичьи плечи, заставляя Алину спуститься с небес на землю.
Нет, дорогая, рулить ты не будешь. По крайней мере, не в этот вечер.
Когда колени Али касаются мягкого ковра, а взгляд упирается в пах Артёма, всё становится на свои места. Да, именно этого он сейчас хотел. Просто... пусть делает свое дело. Качественно, как она это умеет.
Аля поджимает губки, и в её карих глазах отражается капля гнева. Не важно.
Беркут продолжает смотреть на девушку сверху вниз и одна его бровь ползёт вверх, выразительно выгибаясь и демонстрируя нетерпение и каплю недовольства.
Чего ты ждёшь?
Он запускает пальцы в светлые волосы и, собрав их у корней в кулак, слегка сжимает и тянет вверх.
Алина стискивает челюсти и шипит сквозь зубы, а блеск в тёмных глазах наполняется негодованием. Она сверлит в его переносице дырку, но спустя несколько мгновений капитулирует.
Перестаёт скалиться. Руками касается его ног, острыми ноготками ведёт вверх. Обводит его подтянутые ягодицы и останавливается, обхватив мужские бёдра.
Её взгляд возвращается к каменному члену, что слегка покачивался напротив её лица. Сглатывает накопившуюся слюну и, облизнув губы, девушка открывает рот.