— Оставайся здесь, — приказал он. — Я принесу тебе пальто, и мы отвезем щенка к ветеринару. — Он обвел кухню быстрым взглядом. — Его надо держать в тепле. У тебя есть большое полотенце или что-то в этом роде, чтобы закутать его?
— Ты не должен… — начала она, но затем улыбнулась. — Возьми полотенце в ванной.
Он принес полотенце и ее пальто, бережно завернул щенка, пока Пегги одевалась. Прикосновения к маленькому животному вновь вызвали воспоминания, которых он так боялся. Камерон поскорее передал щенка Пегги.
— Я поведу машину.
— Но мы испачкаем обивку.
— Ничего страшного, потом почистим, — сказал он, открывая дверь своей роскошной машины.
Пока Камерон помогал Пегги устроиться в салоне, она рассказала, как проехать в лечебницу. Он внутренне содрогнулся, когда щенок заскулил. Прошлое возвращалось. Камерон вспомнил, как скулил другой щенок, вспомнил свои слезы, ощущение безысходности и отчаяния.
— Я очень благодарна тебе, — отозвалась Пегги. — Я не смогла оставить щенка в таком состоянии.
Камерон бросил быстрый взгляд на собачку на ее коленях. Даже завернутый в полотенце, щенок дрожал. Темно-карие глаза казались огромными и очень печальными. Щенок глядел на Камерона, и тот быстро отвернулся.
— Все будет хорошо, — услышал он позади приглушенный голос Пегги. — Мы поможем тебе, малыш.
— Он, возможно, не выживет, — сказал Камерон. «Нельзя принимать все так близко к сердцу, это приносит одни страдания», — думал он.
— Он обязательно выживет, если я ему помогу.
— Он страшный заморыш.
Пегги расслышала в его голосе жалость и боль. Реакция Камерона на происходящее удивила ее. Она ожидала вспышки недовольства в связи с отменой их похода по магазинам, ждала, что он назовет ее действия глупыми. Но уж никак не ожидала от него помощи.
— Как можно просто так выбросить щенка, оставить его умирать с голоду?
— Это равнодушие, нежелание заботиться о ком-либо или, возможно, ревность….
В его голосе звучала боль.
— У тебя была собака? — спросила Пегги.
Он вздрогнул и устремил взгляд вперед на дорогу.
— Была. Совсем недолго. Дядя подарил мне ее на день рождения. Мне тогда исполнилось десять.
— И?.. — Она вдруг поняла, что история эта имела грустное продолжение.
Камерон глубоко вздохнул и оглянулся на щенка, лежащего на коленях у Пегги.
— Он был еще совсем маленький, почти как этот. Конечно, не заморыш, а толстенький и кругленький, как шарик. — На губах Камерона появилась задумчивая улыбка. — И, разумеется, полный сил и энергии.
— Как ты его назвал?
— Кинг. Мне казалось, что это звучит величественно. Это был охотничий пес необычного золотистого окраса, и такое имя очень ему подходило. Особенно потом, когда он стал бы большим.
— Но Кинг так и не стал большим?
Камерон снова глубоко вздохнул, и Пегги решила, что не дождется ответа, но он вдруг заговорил:
— Моя мать была резко против, ей не нужна была собака ни в доме, ни во дворе. «От собак сплошная грязь», — заявила она. Но это был лишь повод. Мать не терпела Кинга, потому что его подарил мне дядя Джон.
Пегги нахмурилась.
— Я не понимаю…
— Я тогда тоже не понимал… Не понимал, что она панически боялась дядю Джона, боялась его влияния на меня и папу. Она хотела безраздельно властвовать над всеми нами. Поэтому плакала, прикидываясь больной, и целыми днями лежала в постели, требуя убрать Кинга подальше. И Кинга унесли… когда я спал. Я никогда больше не видел его, но…
Голос Камерона дрогнул, и она увидела, как его пальцы судорожно сжали руль. Пегги хотелось успокоить его, погладить, сказать что-то утешительное, но она сдержалась, дав ему время прийти в себя. Неожиданно он проявил себя очень человечным, и ей стало жаль десятилетнего мальчика, у которого отняли собаку, пока он спал.
Через некоторое время Камерон все же закончил свой рассказ.
— Они пытались объяснить мне, что отдали Кинга в хорошие руки.
— Надеюсь, что это так.
Камерон был рад, что она не сказала больше ничего.
Ему было стыдно за свое поведение, за то, что у него невольно на глаза навертывались слезы, как тогда, в день разрыва с Карой. А ведь одна только Кара знала о щенке, которого Камерон любил и которого у него отняли…
Однако Кара так и не поняла, что он до сих пор жалеет об этой утрате. Пегги же — другое дело, она душой и сердцем чувствовала его боль.
В ветеринарной лечебнице Камерон наблюдал за тем, как Пегги бережно держит щенка, как ласково успокаивает его и нежно ухаживает за ним. Он присутствовал при ее разговоре с доктором, но, когда ее голос задрожал, а по щекам потекли слезы, Камерон поспешно вышел. Он не мог больше видеть ее страдания.