– Вы не могли бы прислать мне какую-нибудь фотографию мистера Арнольда?
– Что-нибудь подыщу.
– Хорошо. Кроме того, мне нужны адрес и телефон его дантиста.
На другом конце линии повисла пауза.
– Вы думаете, он мертв?
– У меня нет для этого оснований.
– Но вы из отдела убийств, верно?
Билли не хотелось нервировать коллегу Арнольда, хотя было ясно, что он и так расстроен.
– Да.
– У меня есть опыт, детектив. Я вел уголовные дела и знаю, зачем следователю из отдела убийств могут понадобиться записи стоматолога. Вы хотите опознать труп?
– Труп действительно есть, но я абсолютно уверена, что это не ваш друг.
– Тогда зачем вы мне позвонили?
– На всякий случай.
Снова наступило молчание. Потом Келлог прошелестел:
– Джина лечил Ральф Хьюз. Дайте мне свой адрес, я перешлю вам медицинскую карту.
Часть IIIСекта
Глава 15
Обменяв жесткий диск Кайданова на коробку с личными вещами, Дэниел покинул бывшее место своей работы с опущенной головой и пылающим лицом. Стыдиться ему было нечего, но все-таки он порадовался тому, что в приемной и лифте ему не встретился никто из знакомых.
Вечером Дэниелу несколько раз звонили по телефону. Бывшие коллеги высказывали свое сочувствие и обещали не забывать. Джо Молинари пригласил в бар. Когда Эймс ответил, что у него нет настроения для вечеринок, Джо призвал не падать духом. Дэниелу хотелось побеседовать с Кейт Росс, но она не позвонила.
В субботу утром он проснулся поздно и решил устроить себе роскошный завтрак в "Уайлдвуд". Дэниел знал, что глупо швыряться деньгами, когда он по уши в долгах и у него почти нет сбережений или перспектив получить новую работу. Однако этот жест имел для него символическое значение: пусть он уволен, но не побежден. После ленча Эймс решил погулять по городу, но слишком тяжело было смотреть на счастливых прохожих. Он им ужасно завидовал. Армия привила ему чувство собственного достоинства, что повлекло за собой слабую уверенность в том, что и у него может быть какое-то будущее. Диплом значил для Дэниела гораздо больше, чем листок бумаги. Работа в "Рид, Бриггс" превосходила все его мечты. И вот теперь он потерял работу, а заодно и репутацию. Дэниел был уверен, что отныне его навсегда запомнят как адвоката, чья ошибка погубила "Джеллер фармацевтиклз".
Воскресенье прошло еще хуже. Когда он работал в фирме, то практически все время, не исключая выходных, проводил на службе или думал о том, что предстоит сделать. Теперь ему не о чем было размышлять, кроме своего позора. Эймс постарался убить день прогулкой и футбольным матчем. В седьмом часу, когда он собирался ужинать, зазвонил телефон. По телевизору показывали новости, но Дэниел их почти не слушал.
– Дэн, это Кейт.
– А, привет, – ответил Дэниел, не удержавшись от улыбки.
– Прости, что не позвонила вчера. Я была в Аризоне, там разлилась нефть, и береговая охрана уверяет, что ее везли на танкере нашего клиента. Как твои дела?
– Я вернул диск, и полиция не ломится в мою дверь, так что все в порядке.
– Не вешай нос. Я тут кое-что для тебя узнала. У меня есть подруга, Натали Тасман, она работает ассистентом в фирме "Яффе, Кац, Лихан и Бриндизи". Натали сказала, что им скоро понадобится новый адвокат, и я поговорила с Амандой Яффе. Ты должен позвонить им завтра.
– Это не та Аманда Яффе, что защищала одного доктора от обвинений в серийных убийствах?
– Та самая. У них небольшая фирма, семь или восемь юристов, но все на высшем уровне. Занимаются уголовными и гражданскими делами. Думаю, там тебе понравится куда больше, чем в "Рид, Бриггс".
– Спасибо, Кейт. Ты хороший друг.
– А ты хороший адвокат.
Дэниел собирался возразить, когда его внимание привлекла картинка в телевизоре.
– Подожди, Кейт. В новостях говорят о пожаре.
На экране показали обугленные остатки лаборатории, потом появился репортер одной из местных телекомпаний.
– Это неожиданный поворот в деле "Джеллер фармацевтиклз", которой предъявлен многомиллионный иск по делу о лекарственном препарате инсуфорт, – сообщил репортер.
– Кейт, включи четвертый канал.
– Вчера вечером, – продолжал журналист, – мы получили копию с результатами тестов, проводившихся, судя по всему, на тех макаках-резусах, которые сгорели в этом помещении. Данные опытов говорят о том, что у большого процента животных, получавших инсуфорт в период беременности, появлялось потомство с аномальными отклонениями. Телеканал "Айвитнесс ньюс" выяснил, что доктор Кайданов, работавший в "Джеллер фармацевтиклз" и, возможно, занимавшийся проведением этих опытов, исчез несколько дней назад. В то же время нам стало известно, что на месте пожара обнаружен труп неопознанного мужчины.
Полиция утверждает, что здание было подожжено намеренно, а найденный в нем человек убит.
Картинка сменилась, и на экране появилось лицо Арона Флинна.
– Сегодня наш репортер Энджела Грэм поговорила с Ароном Флинном, главным представителем обвинения в деле об инсуфорте.
– Мистер Флинн, как вы отреагировали на новые сообщения?
– Честно говоря, Энджела, у меня еще не было времени их переварить. Я только недавно узнал, что доктор Кайданов проводил эти опыты, но не видел их результатов и потому не могу ничего комментировать. Однако известие о возможном убийстве Кайданова меня действительно шокирует. Трудно представить, чтобы кто-то мог пойти на столь чудовищные действия и попытаться скрыть улики, доказывающие негативное действие инсуфорта.
Ведущий перешел к другим новостям.
– Ты слышала? – спросил Дэниел у Кейт.
– Да, я продолжаю переключать каналы. То же самое показывают в национальных новостях на шестом. Дэн, у меня вопрос: это ты слил информацию?
– Конечно, нет. Бриггс пригрозил меня арестовать, если я обмолвлюсь хоть словом о жестком диске. – До Дэниела вдруг дошло, что значат эти слова. – Боже милостивый! Если Бриггс подумает, что это я обратился к журналистам... мне конец.
Кейт и Дэниел немного помолчали. Потом Кейт задала вопрос, который у обоих вертелся на языке:
– Если информацию передал не ты и не я, тогда кто?
Глава 16
Билли Брюстер украдкой взглянула на часы, висящие в тюремной комнате для посещений над помещением охраны. Брат заметил ее взгляд и понимающе улыбнулся:
– Пора идти, сестричка?
Билли смутилась, недовольная тем, что ее раскусили. Ей никогда не удавалось провести Шермана.
– Служба зовет, братишка.
– Ну и ладно. Никто не захочет сидеть в таком месте больше, чем необходимо.
– Ты помнишь, что я сказала? – Билли сжала его руку.
– Не беспокойся. Со мной все будет в порядке.
Она встала, и брат крепко обнял ее. Билли прижалась к его плечу. Ей тяжело давались визиты в тюрьму, но покидать его здесь было еще тяжелее. Каждый раз, когда за ней захлопывалась железная дверь, она чувствовала, что вместе с братом остался кусочек ее сердца.
– Ну иди, – подтолкнул ее Шерман.
Глядя на его мальчишескую улыбку, трудно было поверить, что в это заведение он попал исключительно по собственной вине.
Настроение у Билли было таким же хмурым и мрачным, как уличная погода. Шагая по тротуару к парковочной площадке возле тюрьмы, она сгорбилась под ледяным дождем. Посещения брата всегда были для нее мучительны. Когда отец бросил семью, мать стала работать за двоих. Билли пришлось одной воспитывать Шермана. Тогда ей самой было шестнадцать лет, но она изо всех сил старалась поднять брата на ноги. Мать часто говорила, что он попал в тюрьму не по ее вине. Но Билли этому не верила.
Шерман уже третий раз сидел в тюрьме, но это был его первый срок с тех пор, как она стала полицейским. Когда она приходила к нему, брат боялся, что кто-нибудь узнает в ней копа. Один из тюремных охранников был ее школьным другом и всегда сообщал ей новости о брате. Билли знала, что он попал в банду. С тех пор как его посадили в первый раз, Шерман, похоже, на все махнул рукой. Билли осуждала его, но не могла оставить без помощи. Жизнь полна компромиссов.