Келли кивнула:
— Монтес говорил, будто старик его спас, а потом сделал своим «ручным ниггером». Да, теперь я понимаю, что он подразумевал.
— Крайняя степень унижения для парня по кличке Челюсти, — заявил Делса. — Тони-младший тоже вспоминает, что старик именовал Монтеса своим «ручным ниггером». Ты, кстати, знакома с Тони-младшим?
— Нет, и, вспоминая рассказы Хлои, я ничего хорошего о нем сказать не могу. Надеюсь, что я с ним так и не встречусь.
— А в чем причина? В том, что он — засранец?
— Да, именно так она его и назвала.
— Его все так называют. Но ведь ты не считаешь, будто твоя подруга это сказала потому, что сынок исключил ее из завещания своего отца? Ты вчера говорила о нем. Если бы старик хотел ей что-то оставить, разве он не изыскал бы иной способ? Как по-твоему?
Келли чувствовала, что Делса видит ее насквозь. Она присела на краешек дивана; их разделила подушка. Она отпила глоток коктейля, затем второй и заметила:
— По-моему, мы говорили о Монтесе.
— Мы и сейчас говорим о нем, — уточнил Делса. — Уж если речь зашла о завещании, то Монтесу известно, что должна была получить Хлоя, и он хочет заграбастать наследство.
Делса ждал ее ответа. Но Келли только пожала плечами и откинулась на подушки.
— Ты так думаешь?
— Позавчера, — сказал он, вместо ответа, — мы с Джекки Майклз обнаружили на лестничной площадке убитую женщину. А застреливший ее человек сидел неподалеку в своем номере. Джекки тогда спросила: «Наверное, ты, как и я, благодаришь Бога за их глупость? Они или впрямь болваны, или обкуренные, или просто психи». И здесь тоже все близенько — следы ведут прямо к Монтесу. Мы заподозрили его еще до того, как он раскрыл рот и заявил, что ты Хлоя. Он гнусный тип, и у него есть мотив — старик умирает, и деньги достаются ему. Он не упомянут в завещании, равно как и Хлоя, но знает, что ей причитается кругленькая сумма. По-моему, случилось вот что, — продолжал Делса. — Ему пришлось второпях изменить свой план. Ты говорила, он был не в курсе, что вы явитесь, и это его расстроило. Он кому-то звонил, но не дозвонился. Я спрашивал тебя: разговаривал ли он с кем-либо? Задумался? Как он поступил потом? Ваш приход сорвал его план. В дом врываются два белых ублюдка, и нате вам — целая вечеринка.
— Но ты его отпустил, — возразила Келли.
— Он по-прежнему у нас под колпаком, и ты это понимаешь. Он сообщил тебе, что именно должна была получить Хлоя, не так ли? Он должен был это сделать, раз ты играешь важную роль в его замыслах. Монтес делится с тобой своим отчаянным планом, и ты задумалась. А может, получится? Кто выбыл из игры и уже ничего не приобретет? Хлоя и старик. Но если ты согласишься ему помогать, ты еще глупее его. Ты угодишь в ловушку. Ты же знаешь, что потом он тебя непременно убьет. Точно так же, как те двое субчиков убили Хлою лишь оттого, что она оказалась в гостиной.
Келли подалась вперед, взяла свой бокал и выпила чуть ли не до половины. Голос Шаде томно шептал в тишине. Девушка снова села, а после призналась:
— Хлоя полагала, что старик мог выписать страховой полис на ее имя.
— Ничего подобного в его документах не нашли, — сказал Делса.
— А может, он оставил ей акции? — предположила Келли. Ожидая, что он ответит, она выпила еще глоток. Пока ей удается держаться естественно — откровенно, но в меру.
— Но если ценные бумаги на ее имя, то она о них должна была знать. И потом, банк ежемесячно извещал бы ее о состоянии дел, о курсе.
— Знаю, — отозвалась Келли. — Три года назад, когда я держала ничтожные акции, меня заваливали информацией. А Хлоя не получала ничего подобного. Но если старик оформил на нее доверительный сертификат, никакие извещения ей не положены.
— И он не отдал ей сертификат?
— Если только речь идет о сертификате. Я ведь сейчас сказала наугад. Но не знаю, что еще там могло быть. — Келли помолчала и добавила: — Однако, возможно, я знаю, где это хранится.
Девушка поставила бокал на бамбуковый столик, достала пачку «Вирджиния Слимс» и закурила.
— Ты готова сообщить мне, где именно? — осведомился Делса.
— В депозитной ячейке банка.
— Какого банка.