— То ты бы оплатил мне учебу, кисти, краски и купил маленький остров, я знаю, знаю, слышишь? — она нарочито недовольно закатывает глаза, пока друг тихо смеется, не скрывая нежности в своих глазах. Как вообще Донхи удавалось столько времени этого не замечать? — И ты знаешь мой ответ.
— Да, знаю, — всё еще с улыбкой говорит юрист, а девушка еле находит в себе силы отвести взгляд от его губ, отчаянно отгоняя от себя мысль попробовать их на вкус. — Сделаешь мне что-то?
— Сладкое или пьяное? — барменша наконец находит в себе силы улыбнуться, и парень от этого мгновенно веселеет.
— А ты давай оба сразу!
Они смеются, и пока Донхи мешает ему мартини с водкой, рассказывает о прошедшей неделе и Тэхёне, который очень загорелся его треками и теперь канючит что-то такое, чтобы можно было поставить под него танец.
— И представляешь, я согласился! — драматично шмыгает носом, пока Донхи с улыбкой кивает, мол, да, Тэ такой, ему не отказать. — Хотя я вообще не представляю даже, в каком направлении работать, так что поймаю сегодня твоего пацана и буду с ним обсужда…
В отчаянной тишине всё еще не открывшегося клуба Юнги вываливается из небольшой подсобки в зал, безуспешно пытаясь пригладить растрепанные волосы и одновременно поправить рубашку. Донхи во второй раз за вечер роняет стакан, но в этот раз в чувство её приводит звук разбившегося стекла.
— Хёоооон, — Намджун расплывается в ухмылке и желании подстебать ближнего своего, но видно, что ему любопытно до жути. Донхи его не винит, ей самой интересно… — Это что, засос?!
— Блядь, да тише ты! — Юнги нервно потирает затылок ладонью, безуспешно пытаясь спрятать характерные отметины под воротником. — И ты тоже! — смущенно рявкает на Донхи, уже готовую вставить парочку комментариев с дружеским оскалом. — И стекло убери, сейчас же снова будешь босиком целую ночь, поранишься!
И позорно сбегает в свой кабинет, ворча что-то об охамевших младших.
— А если мы сейчас в подсобку войдем, мы застанем второго участника процесса? — Намджун уже готов идти проверять, но Донхи со смехом его осаживает, внутри умиляясь такой заботе о хёне.
— Нет, из нее второй выход на кухню ведет. Но блин, я впервые его таким вижу!
— Спешу тебя удивить, — Намджун искренне и капельку смущенно улыбается, — но я тоже. Хотя есть у меня некие подозрения… Но хей, это не мое дело, да? Хён никогда не лез в мои дела, пока я сам его об этом не просил.
— Да, — девушка согласно кивает, подметая стекло, — понимаю, о чем ты.
У нее тоже, возможно, есть несколько догадок.
***
Тэхён шалым взглядом следит за Юнги, Намджуном и их другом Хосоком, которые решили сегодня выступать вместе, и искренне наслаждается происходящим, даже кончик языка высунул от восхищения. Донхи впервые не собирается стебать его за это — она, честно говоря, в таком же положении.
На момент выступления никто не заказывает напитки, всё взгляды прикованы к сцене, где парни в одинаковых толстовках с накинутыми на голову капюшонами зачитывают что-то из последних своих текстов, озлобленное на мир, жгучее, будто красный перец на открытую рану, и такое близкое почему-то. Сегодня не только о жизни, прогнившей системе и погубленных мечтах…
Они стягивают капюшоны с голов и резко, отрывисто, хрипло зачитывают финальные строчки…
О любви.
Внутри Донхи всё сжимается, когда на последних словах Намджун смотрит прямо ей в глаза, будто остальной мир его не интересует.
Донхи в один миг понимает, что не способна сопротивляться этому, зреющему внутри нее, распирающему легкие и пронизывающему диафрагму. Она несмело кивает парню, показывая два больших пальца, и в тот же миг Намджун отвечает ей яркой, солнечной улыбкой, от которой толпа зрителей заходится в криках, а Юнги с Хосоком перекидываются понимающими взглядами.
Намджун хороший ведь, осознает Донхи. Намджун подождет её, поймет, так что…
— Да и хрен с ним, — выдыхает так, что её слышит лишь Тэхён, наконец отвлекшийся от происходящего на сцене. Намджун стягивает с себя толстовку и в одной серой футболке ныряет в толпу, пробираясь к барной стойке, а Донхи с ухмылкой заканчивает предложение, — пусть болит гангрена любимая.
Тэхён заливисто смеется, изгибая шею и явственно перед кем-то красуясь, но Донхи подумает об этом потом, а после лукаво выдает:
— Только ты можешь так обозвать любовь, нуна!
И в общем-то, думает Донхи, когда Намджун останавливается напротив нее разгоряченный, счастливый и такой яркий, он прав.
— Ну, комбинезончик, как я справился? — он всё еще дрожит от переполняющей его энергии, и Донхи просто ничего не может с собой поделать.
— Ты был лучшим, — честно отвечает под возмущенный возглас Юнги, а после ухмыляется и тянется вперед, чтобы взъерошить волосы Намджуну. — Ты их просто порвал, детка.
У Намджуна широко открыты от удивления глаза, но в этот раз Донхи успевает заметить еще и проблеск восхищения, смешанного с эмоциональным возбуждением.
И она совершенно не против этого.
========== Devil in the Details ==========
Let me take you for a ride
Позволь мне взять тебя прокатиться
With the devil in the details
С дьяволом в деталях
We’ll kiss and tremble with the light
Мы будем целоваться и трепетать на свете
Everything is fine
Всё ведь прекрасно
With the devil in the details
С дьяволом в деталях
We’re gonna dance with him tonight
Мы же собираемся танцевать с ним целую ночь
— Ты мне что-то не нравишься, — откровенно говорит Юнги, когда Намджун смотрит на свою барменшу-комбинезончика-курьера, почти не мигая, в течение добрых двадцати минут. Они сидят за своим привычным столиком, вот только в этот раз только вдвоем. — Прям чувствую, что готовишь себя к какой-то тупой херне.
Намджун будто просыпается, промаргивается, а после и вовсе начинает тереть перенапряженные глаза. Косит на хёна непонятным взглядом, даже пытается прикрыть нервозность неловкой улыбкой.
— Да брось, хён, с чего ты такое взял вообще?
Хён смотрит на него типичным хёнским взглядом, с которым и «я тебя знаю, как облупленного» озвучивать не надо, а потом Юнги просто наклоняется вперед и тихо, на грани слышимости говорит, хотя клуб сегодня забитый и шумной, и Намджуну надо будет постараться еще уловить его слова.
— Ты приходишь почти каждую её смену, прячешься в угол, пользуясь тем, что Донхи больше не официантка, а бухло тебе приношу я, так что любовь всей твоей жизни не узнает о твоем присутствии. А потом начинаешь пялиться. И это, знаешь ли, друг мой, крипово немного.
На самом деле, Юнги вообще не ждет ответа на это, он уже готов, что Намджун отнекиваться будет, или скажет, что переживает за Донхи, или там опять выяснится, что к ней кто-то приставал…
Намджун смотрит серьезным и немного пугающим взглядом, полным терпения и какой-то отчаянной нежности, и это настолько сильно бьет по осознанию, что старший даже подвисает на несаколько минут.
— Так ты всё-таки решился, — Юнги мрачно резюмирует, смотря на напряженного и редко настолько серьезного Намджуна, хотя ему на самом деле немного не по себе от внезапного открытия. — Уверен, что стоит именно сейчас? Что не стоит еще немного подождать?
— Конечно, нет, — юрист вертит между пальцев зажигалку, стащенную у Донхи. И как только не заметила, что осталась без своей пижонской зиппо? Намджун замечает его взгляд и с кривой улыбкой объясняет. — А, это она мне сама отдала без любых вопросов, когда я попросил потаскать пару дней.
— Странно звучит, — Юнги изо всех сил старается говорить как можно более незаинтересованно, хотя изнутри его так и разрывают сотни вопросов и гложущее беспокойство. — Она же только от нее и прикуривает.
— А так она уже неделю не курила, — спокойно отвечает Намджун, но спустя очередной взгляд в сторону барной стойки всё же ломается и глухо стонет в сложенные ладони. — Блядь, хён, я знаю, знаю всё, слышишь? Что я опять за нее решил и потом за это буду расплачиваться, но — я уверен на девяносто восемь процентов, что совершаю ошибку.