— И что ты? — всё, он совершенно разучился что-либо понимать.
— Оставила себе, — Донхи пожала плечами и угрюмо заметила. — Показать на выставке такого тебя я еще могу, но отдать какому-то старому извращенцу — ни за что! Однако, — девушка глубоко вздыхает, стоит Намджуну приласкать большими пальцами тонкую кожу её запястий, — другие мои картины получилось весьма неплохо продать.
— Я рад за тебя, — искренне шепчет юрист и оставляет новый поцелуй на чужих пальцах. Если уж в этот вечер они оба сходят с ума, ибо как иначе объяснить поведение Донхи, то он будет осуществлять давно лелеемые фантазии.
— А еще я поновилась в университете, спустя пару лет закончу учебу.
— Ты такая молодчинка, — Намджун выдыхает это совершенно влюбленно, не скрывая нежности во взгляде, и ему даже кажется, что в чужом он видит то же самое. — Мало кто сумел бы дойти до цели с таким упорством и страстью, как у тебя.
— Не перегибай, — она кривит губы в знакомой легкой ухмылке, а после продолжает развивать мысль. — Я к чему вообще веду. Сейчас я — абсолютно независимая почти состоявшаяся в жизни женщина. Почти — потому что учеба еще не закончена. У меня уже есть несколько заказов на картины, некоторые искусствоведы обещали написать мне рецензии, так что теперь я могу полноценно обеспечивать себя сама. То есть, в данный момент у меня больше нет каких-либо препятствий, чтобы ни с кем не встречаться, понимаешь?
— То, что ты считала свою финансовую ситуацию причиной ни с кем не быть? Честно — с трудом, но я не могу тебя судить, — Намджун задумчиво моргает, пытаясь переварить сказанную мысль, а после рискует. — Так что ты будешь делать теперь? Искать себе пару? — он честно пытается звучать мягко и спокойно, и наверное, получается, потому что Донхи выглядит его ответом слишком взволнованной.
— На самом деле, я давно нашла. Но все эти вещи… Они стояли у меня перед глазами, и я так не хотела быть обузой, что отталкивала.
— Ты о чем это сейчас? — осторожно интересуется Намджун, с силой сжимая её руки, но Донхи не сопротивляется, наоборот — упрямо поджимает губы, а после смущенно и потому слишком раздраженно выпаливает:
— Нравишься ты мне, понимаешь? Со своими вечными загонами и надоедливой заботой — ой, только не спорь! Я обожаю то, что ты умеешь принимать критику и учишься на своих ошибках — и помогаешь с этим другим. Ты великолепен, Намджуна, потому что люди рядом с тобой становятся лучше. Я стала лучше. И пусть у тебя время от времени есть мягкий пивной животик и привычка разбрасывать носки — ерунда, я влюблена в это, знаешь? Ты слишком хорош, Намджун, ты настолько хорош, что я никогда, никогда в этой гребанной жизни не буду чувствовать себя достойной для тебя, но я честно обещаю стараться — ради нас обоих. Поэтому… не хотел ли бы ты сходить со мной на свидание?
— О небо, — выдыхает растеряно Намджун после длинной минуты молчания, пока Донхи уже успевает десять раз себя отругать и двадцать — мысленно уверить, что он уже давно её разлюбил, ему это вообще не нужно, и зачем, зачем она полезла к нему со своими чувствами глупыми?! — Тебе не стоит стараться быть достойной меня, ты и так идеальна, знаешь? А по поводу свидания…
Намджун сгребает её в объятия, ласково прячет в руках и крепко прижимается своей щекой к её.
— Я уже думал, — звучит приглушенное и такое счастливое прямо в ухо, — что ты никогда и не спросишь.
Донхи начинает наконец понимать, что такое настоящие бабочки в животе.
Намджун же уверен, что их столкнула сама Вселенная.
В конце концов, родственные души никогда не умирают. Наоборот, они находят друг друга, расцветают в объятиях и поцелуях.
И теперь они будут делать всё необходимое для того, чтобы цвести вечно.
========== Special. I do ==========
I want to be much more like you
Я хочу быть больше похожим на тебя.
Your effortlessly graceful scene
Твоя безмятежная грация,
That drips from every pore of you
Которую ты излучаешь каждой клеточкой своего тела,
Where logic cannot intervene
Не поддается логике.
I wanna take a bath with you
Я хочу принимать с тобою ванну,
And wash the chaos from my skin
Смывая с кожи хаос.
I wanna fall in love with you
Я хочу влюбиться в тебя.
So how do we begin?
Что нам теперь делать?
Встречаться с Намджуном — наверное, одно из лучших решений в жизни Донхи.
Понять, когда она вообще успела в него влюбиться, ей так и не удается, ну и ладно.
Главное то, что в его присутствии воющее внутри существо закрывает свою пасть и не может больше отравлять ей жизнь вечным чувством вины и болью. Донхи уже привыкла к этой твари, понимает, что взращенная на комплексах и шрамах та только питается её плохим настроением, но раз уж она так удобно затыкается, стоит Намджуну улыбнуться и сладко протянуть «малыыышка», то не грех и побольше времени с ним проводить.
Тэхён говорит, что она просто ищет оправдания почти каждодневным визитам, за что каждый раз получает оплеуху, но дразнить нуну не прекращает. Самоубийца, что с него взять.
В общем и целом, с Намджуном Донхи просто замечательно. Она до сих пор страшно стыдится того, насколько обнажила свои чувства во время признания, а еще того, что напугала этим всем милого доброго друга, который вообще решил, что она его бросить собирается. Ну вот как так получается: собираешься сделать как лучше, а получается… это вот?
— Я бы сказал, что с опытом научишься, но не, это вряд ли, — флегматично тянет Юнги, разгрызая кубик льда. Виски он успел выпить еще до того момента, как тот растаял, и решил не дать добру пропасть. — Я не научился до сих пор.
— Да вы и не пример для подражания в сфере социализации, шеф, — едко парирует Донхи, не обращает внимания на возмущенное «Эй!», еще и забирает у него только початую бутылку. — Еще у нас целая рабочая ночь впеерди, вам надо оставаться трезвым.
— Ты хуже моей мамы, — злобно бухтит начальство, но тает, увидев чью-то знакомую макушку у двери. Донхи хмыкает и отворачивается: чужая личная жизнь — совершенно не её дело.
После смены она привычно едет не в свою крохотную студию под чердаком, которую начала снимать буквально неделю назад вместо той старой разбитой квартирки, а в чужой дом, пахнущий кофе и уютом, со скрипящими старыми половицами и уютным диваном в гостиной на первом этаже. Впрочем, Донхи уже давно не ночует там, она потихоньку учиться доверять Намджуну настолько, чтобы спать к нему открытой спиной, поэтому в такие вот ранние утра, когда еще нет шести, она быстро принимает душ, а после юркает под нагретое чужим теплом одеяло. Юрист так и не просыпается, еще ни разу ему не удалось застать Донхи во время оккупации его кровати, но девушке это лишь на руку.
Она в этом уютном тепле чувствует себя полноценной.
По субботам Намджун просыпается обычно где-то около двенадцати, каждый раз удивляется тому, что Донхи успела прошмыгнуть в его дом незамеченной, а после оставляет на виске девушки короткий поцелуй и максимально тихо удаляется на кухню. Сама Донхи, естественно, просыпается вместе с ним — привычка спать чутко, но не подает вида. Её несказанно умиляют попытки Джуна передвигаться бесшумно, так что когда на кухне очередной раз падает крышка от кастрюли, она разрешает себе встать. На кухне её ждет прекрасная картина, которую девушка даже и не мечтает идеально изобразить красками, потому что в подгоревших тостах и горьком, как она любит, кофе мало кто сумеет найти столько же прелести, что и она. Намджун сидит напротив, ласковый и заботливый, и они так спокойно и размеренно учатся быть вместе не как друзья, а как пара, что все знакомые могут им только удивляться.
Донхи знает, что эти сволочи просто завидуют, хех.
***
Однако, как бы не было ей комфортно, но каждый раз, когда Намджун любуется ею и спрашивает, можно ли поцеловать, Донхи ловит маленький инфаркт.
Она могла бы догадаться, конечно же, что в плане близости её парень (как же это странно звучит) будет джентельменом, но думать и видеть — вещи совершенно разные, так что да, каждый поцелуй только с разрешения, ладони ниже талии не опускаются, объятия границу не переходят.