Помимо бульканья воды и скрипа бесчисленных кораблей, здесь, в гавани, было тихо. Так тихо, что Феврэ слышал дыхание своих товарищей, а потрескивание факела в его руке, гулом отдавалось в ушах.
— Подними факел повыше, Феврэ, — глубокий голос штаб-лейтенанта вырвал капрала из раздумий. — И следи за тем, куда он капает.
На холодных камнях портовой улицы, стоящий на коленях рядом с трупом мужчина был высоким и мускулистым, чуть ли не слишком крупным для теснённого кожаного нагрудника Морских Змей, ремни которого едва застёгивались на массивной грудной клетке, с угловатым лицом, которое, казалось, было вырезано из гранита, и светло-серыми глазами, которые редко теряли спокойствие.
Штаб-лейтенант Стерин Сантер был мужчиной, о котором рассказывали самые авантюрные истории. Некоторые из них даже соответствовали истине. Как, например, та, что однажды, много лет назад, когда он ещё был молодым и неопытным новобранцем, связался с целой портовой бандой, и в конце драки был единственным, кто ещё стоял на ногах. Правдивая легенда, это Феврэ мог засвидетельствовать сам, за исключением конца. Потому что, когда Феврэ нашёл его, Сантер не стоял, а сидел, прислонившись к стене и зажимая рукой кровавую колотую рану.
В порту этого древнего города было много легенд, в том числе и о морских змеях — морских монстрах — которые одолжили имперским морским пехотинцам своё имя. Монстры, которых можно было увидеть ночью во время штиля и при полной луне, глубоко кружащими в акватории порта: далёкое мерцание в глубине, как будто существа носили с собой фонари. В порту имели силу слова, что лучше не связываться с штаб-лейтенантом Сантером, потому что с таким же успехом сразу можно было идти плавать на перегонки с морскими змеями.
Мужчина, который лежал у их ног, был не из тех, кому следовало бы находиться здесь ночью.
В жизни он был высоким и стройным, почти что тощим, и на нём была одета богато вышитая ливрея слуги знатного господина. Теперь, когда он был мёртв, его лицо превратилась в гримасу, которую Феврэ не захотел бы увидеть в своих снах.
— Ну, Февре, ты всё ещё уверен, что идея, подбросить тем двум Быкам в пиво мыло, была хорошей? — спросил Сантер, пока кончиками пальцев вытаскивал у мёртвого из воротника серебреную цепь.
— Что ж, — весело ответил Феврэ. — Учитывая то, каким грязным у них был язык, я просто не мог иначе!
Несколько других Морских Змей рассмеялись, они тоже слышали об этой шутке, которую Феврэ сыграл с Быками.
Сантер улыбнулся в темноте, услышав, как один из солдат спрашивает Феврэ, что именно произошло вчера ночью в «Тёмном Фонаре». За ответом капрала последовало ещё больше смеха.
Они вместе с Феврэ одиннадцать лет назад вступили морскую пехоту, став Морскими Змеями. С самого начала Быки — тяжёлая пехота имперского города — были объектом шуток и проказ Феврэ, что, несомненно, поспособствовало тому, что Феврэ всё ещё оставался капралом меча.
Смех, который капрал вызвал своими забавными рассказами, устраивал Сантера, потому что для солдата не пристало в тёмную ночь смотреть молча на мёртвого и придаваться тёмным мыслям.
Наконец Сантеру удалось открыть замочек не цепочке. Улыбка замерла на его губах, когда он понял, что держит в руках.
Он тихо выругался и посмотрел на капрала.
— Боги! — промолвил он. — Это будет долгая ночь, Феврэ. Ты будешь у меня за неё в долгу.
— Почему? спросил с любопытством Феврэ. Сантер молча протянул ему кулон, который нашёл у мёртвого.
Феврэ присвистнул, когда узнал символ.
— Может они пошлют нам Сову, — предположил он, широко улыбаясь. — Это же что-то новенькое и должно заинтересовать её!
— Сову? У нас снова появилась Сова? — удивился Сантер. Должно быть, он ослышался. Вот уже почти семьсот лет в Аскире не было ни одной Совы! — У нас снова есть подготовленный маэстро? Кто-то, кто дал клятву и был обучен искусству магии? Такой человек?
— Именно, — ухмыльнулся Феврэ. — Хотя я не знаю о какой клятве ты говоришь!
— Об особенной клятве, — рассеянно ответил Сантер, а его мысли неслись вперёд. — Клятве, которая связывает магическим образом, которая требует от человека, чтобы он посвятил всю свою жизнь империи и её гражданам. Клятва, которую нельзя нарушить. Она вечна, и, как говорят, связывает даже после смерти. Я всегда думал, что мужчина, дающий такую клятву, должен быть особенно смелым и решительным… — он покачал головой. — Откуда этот маэстро? Почему я ещё никогда о нём не слышал?