— Ты прав, конечно. Ничего страшного не случится. Это…
Он вдруг поднял голову и сверкнул белоснежной улыбкой.
— Картрайт! А не надраться ли нам? Как в старые добрые времена?
— Ну вот так бы сразу, — с удовольствием сказал я. — А то древние тайны, проклятья, черт знает что...
— Помнишь, как мы ходили к мадам Келли в Париже? — подмигнул Рамзи. — Так вот, три ее девочки переехали в Лондон.
Заведение мадам Келли, стоящее в трех шагах от Лувра, я, конечно, помнил. Такие цены не забываются.
— Знаешь, сегодня я предпочел бы что-нибудь менее роскошное…
— Не вопрос, — легко согласился Рамзи. — Пойдем к самым грязным шлюхам Уайтчепела, если только у них будут носы. И горячая вода, чтобы прокипятить их перед употреблением. Но это попозже, а пока давай-ка еще по пиву. И по рюмке виски.
Я прошел к стойке и заказал две рюмки шотландского и сразу четыре пинты, на будущее. После этого мы отправились обедать, потом заглянули в какую-то таверну, и еще одну пивную, и действительно решили двинуться к девкам, но предварительно зашли пропустить еще по рюмочке…
А потом я проснулся утром дома.
В студенческие годы такие эскапады проходили много легче, а теперь я провел весь день в полуживом состоянии, и, боюсь, моя квартирная хозяйка вынуждена была несколько изменить мнение обо мне — за время нашего знакомства такое случалось впервые. Следующий день тоже прошел в хмурой апатии, но, по крайней мере, прекратилась вакханалия рождественских покупок, заметно опустошавшая мой кошелек, но при этом не приносившая никакой радости. Более того, я подозревал, что и племянников моих эти бесконечные игрушки порадовали бы только непосредственно в момент преподнесения даров.
В общем, я сидел дома за романом о завоевании Мексики и не имел ни малейшего желания усаживаться за семейный стол с традиционным гусем, или идти в церковь, или играть в шарады или любой другой бред в том же роде, когда ко мне без предупреждения заявился Рамзи. Точнее говоря, он просто возник на пороге гостиной, легко обогнав служанку.
— Доброе утро, Картрайт, — радостно сказал он, упав в кресло без приглашения и чиркнув спичкой, — может быть, хватит хандрить? Развеемся?
— Я очень рад тебя видеть, но откуда тебе известен мой адрес?
— Да ты что, Картрайт, — он озадаченно нахмурился, — а кто, по-твоему, отвозил тебя домой пару дней назад?
— Хорошо. Но, извини, никаких развлечений я в ближайшее время не хочу, прошлый раз оставил неизгладимые впечатления.
— Стареешь, Картрайт, — Рамзи со вкусом затянулся и вытянул ноги к самой каминной решетке, — пару лет назад ты бы на лекцию после такого отправился.
Больше всего мне хотелось послать его к черту и читать об ацтеках дальше, желательно до весны или минимум до первого дня Рождества, когда можно будет прогуляться к Бёрчу за птицей, но воспитание не позволяло.
— Бренди?
— Не откажусь.
Получив стакан, он внезапно стал серьезным.
— На самом деле я очень рад, что с тобой все в порядке.
— Рамзи, — кажется, я закатил глаза, — что со мной могло случиться, кроме похмелья? Да и от него никто еще не умирал, в этом ты совершенно прав.
— Все, что угодно. Ты не был у Бёрча?
— Я же сказал, что мы договорились встретиться после Рождества!
— Тихо, тихо, — он поднял ладонь. — Я просто хотел удостовериться. Тогда чем ты собираешься заниматься в ближайшее время?
— Ничем, — злобно сказал я. — Еще полромана осталось. И еще пара других найдется. Должен же я наконец прочитать все давно устаревшие новинки?
— Хорошо, понял. А непосредственно на Рождество какие у тебя планы?
— Семейный вечер, само собой. Гарриет решила вспомнить, что у нее есть младший брат.
— Старушка Гарриет? — обрадовался Рамзи. — Как она поживает? Вспоминает меня?