— Если рассуждать логически, то любая работа — та ещё подмышка гриндиллоу, — пустился в объяснения Джордж. — Только стирать подштанники Мерлина считалось более-менее почетным занятием. Ханна, например, у Тома на побегушках…
— Эй! — возмутилась она.
— А что, разве не так? — просил Рон.
— Ну, ладно.
Ей не осталось ничего кроме, как спрятать остатки своего самоуважения в кружке с огневиски. Рон продолжал:
— А Фред вот каждый раз пробует на себе очередное изобретение. Недавно провел три дня в самой страшной линьке, вычесывая шерсть отовсюду, где её быть не должно.
— Прошу уточнить: особо колючую шерсть дикого буйвола. Анжелина меня тогда на порог не пустила, потому что у неё аллергия на шерстяного меня. Я три дня валялся в магазине, умирая от желания почесаться. Но это ещё что! Давно мы не вспоминали про Филча. А он, кстати, тут сидит неподалеку…
Они как могли старались развеселить Невилла, но добились только того, что тот снова уставился на бутылку, не говоря ни слова.
— Может, если тебе нравится быть подальше от Лондона, ты бы отправился в путешествие, куда-нибудь далеко, — предположила Ханна.
— Куда? — без интереса спросил он.
— Не знаю, в Южную Америку. Там уж точно будет что изучать.
— Можно будет поработать с наследием инков — они наворотили немало темных дел. А на досуге изучать местную флору, — в глазах Невилла промелькнуло что-то, похожее на интерес. Кажется, идея ему понравилась.
— Я слышала, там есть растения, которые ведут себя, как животные. Охотятся, питаются мясом и даже перерождаются в полнолуние.
— Не думаю, что у тебя останется так уж много времени на это, — перебил Рон. — К тому же аврорат не оплачивает такие командировки.
— Но можно туда отправиться самому, без аврората, — подсказал Фред. — Достаточно просто бросить службу и заняться дорогой твоему сердцу наукой.
— Бросить службу? — ошалело переспросил Невилл.
— Фред, почему ты пытаешься всех уговорить уйти из аврората? — поинтересовалась Ханна.
— Потому что люди умирают тогда, когда им суждено умереть, независимо от количества авроров поблизости. Даже Гарри Поттер не сможет спасти всех.
— Точно! — Невилл что-то вспомнил и покачал головой. — Никуда я не поеду до конца этого года, потому что пообещал кое-что Гарри.
К нему повернулись три заинтересованных лица.
— Вы умеете держать язык за зубами? — зачем-то спросил он.
— Конечно! Здесь сидят самые молчаливые люди магической Британии.
— Я скоро стану крёстным, — довольно осоловело произнес он.
— Да ты что! У Гарри и Джинни? А ещё сестра называется! Приходится всё узнавать через вторые руки! — возмущался Джордж, а сам не переставал улыбаться.
Рон, напротив, снова насупился. Джордж заметил это и поспешил заявить:
— Что, малыш Ронни, кажется, Гарри решил обогнать тебя уже во второй раз.
— Ещё посмотрим, — пообещал он.
— А правда, что Гарри назвал своего первенца в честь того преступника, который сбежал из Азкабана? — заинтересовалась Ханна
— Эй, Ханна, попридержи метлу! Улетит — не поймаешь! — возмутился Рон. — Совсем газет не читаешь? Или до твоего огорода в Дербишире совы не летают? Это был крёстный самого Гарри! К тому же с него сняли все обвинения.
— Я читала, — обиделась Ханна. — И там говорилось, что его помиловали, а не «сняли все обвинения». И то посмертно.
— Вот тебе и на, — Рон с укором посмотрел на Ханну. — Сколько лет прошло, а некоторые все ещё считают Сириуса преступником.
— Да в чем я виновата? — возмутилась Ханна. — Ведь все только и твердили, что он сбежал из Азкабана.
— Я вспомнил! — завопил Джордж и даже хлопнул себя по лбу. — Ты всем рассказывала, что Сириус Блэк превращался в розовый куст!
— Во что? — не понял Рон.
— Побеги розы участвуют в некоторых зельях обращения, — снова включился Невилл, впрочем, говорил он не очень разборчиво. — Если горбатая ведьма хочет обернуться красавицей, как-то там...
— Но превращаться в розовый куст! — недоумевал Рон. — Может, ты и про Снейпа до сих пор думаешь, что он был…
— Про Снейпа я читала у Скитер, — перебила она.
— Надо подкинуть ей идею очередной книги, — осенило Фреда. — «Сириус Блэк: анимаг или розовый куст».
— Ладно, ребята, прекратите, это уже не смешно, — попросила Ханна, но братьев Уизли было не остановить.
— О чём же она будет писать, если за Сириусом не значится ни одного любовного скандала?
— Если мы о них не слышали, не значит, что у него их не было. Уверен, Рита побежит рассматривать всех окрестных щенков, доказывая распущенность нравов потомственных аристократов.
— Или припишет ему роман с Люпином.
— Хватит! — неожиданно рявкнул Невилл. — Вы говорите о наших друзьях... О людях, которые погибли... За то, чтобы мы жили... А вы несёте какую-то чушь!
— Значит, если бы они были живы, болтать про них не запрещалось? — иронизировал Фред. — Ещё один минус смерти: людям запрещается веселиться за твой счет.
— А тебе бы только... Хохотать до упаду? — Невилл, пошатываясь, встал.
— Вовсе нет, — ответил Фред. — Порой бывает, что я уже упаду, а все ещё хохочу. Без шутки, знаешь, и жизнь не мила. Кто, как не Фред Уизли знает цену хорошей шутке? Даже если и черной! Ой... — он притворно ужаснулся. — Кругом авроры, я совсем забыл. За неимением чёрных магов, они скоро будут ловить сторонников чёрного юмора.
— Фред, ты перегибаешь, — заговорил Рон.
— Помолчи, Рон. Мне очень интересно узнать мнение самого пьяного аврора всей магической Британии. Сколько ещё он будет бороться со злом внутри себя, заливая его спиртным из разных бутылок?
— Аврорат я не брошу, — еле ворочая языком заявил Невилл. — В память об отце... И о матери.
— Они умерли, Невилл, — напомнил Джордж. — Им нет никакого дела до того, где тебя Мерлин носит.
Невилл как-то со скрежетом засмеялся, почти закрыв глаза:
— Думаешь, раньше было? Я надеялся... Хоть слово... По-человечески! А теперь все, — он сделал какой-то непристойный жест. — Надежды нет.
— Нахрен надежду! — выплюнул Фред. — Делай то, что тебе нравится! К чёрту аврорат!
— Фред, а ты? — подала голос Ханна. — Почему ты сидишь тут с нами, даёшь дельные советы в четвёртом часу утра? Разве тебя не ждут дома?
— Мы с малышом Ронни отмечаем важное событие в жизни «ВВВ» и с моими друзьями мой день рождения!
— Может, ты сам не хочешь работать в магазине, поэтому уговариваешь нас бросить работу? — настаивала она.
— Неправда, — заявил Фред. — Тебя я не уговаривал. Ты сама знаешь, что эта работа — тот ещё помёт пьяного докси.
Он был как-то страшно серьезен и зол. Все смотрели на Фреда с нескрываемым удивлением – в его глазах играла и переливалась не шуточная, смешная и строгая, а безысходная, какая-то волчья горькая ярость. Он и сам был больше поход на рыжего волка – взлохмаченного, с ходящим вверх-вниз загривком. Ханна втянула голову в плечи, а Рон спрятался за кружкой, на дне которой ещё что-то плескалось.
— Ну, а если кому-то интересно, как я отношусь к работе в магазине, то вот мой ответ: я обожаю эту работу, и без нее не могу даже представить своей жизни. И жену я боготворю. Потому что боги — они далеко от нас и я хочу, чтобы моя жена, такая идеальная и хорошая тоже была далеко от меня. А рядом я хочу видеть Мари, о которой уже столько лет никто из вас и вспомнить не удосужится. Вот только она теперь магл и ушла отсюда. И я слышу как вы говорите о Филче и понимаю, почему.
Джордж с тревогой смотрел на Фреда. Он говорил сухо и злобно, и это беспокоило его куда больше, чем само содержание.
— Ты не любишь Анджелину? — спросил Джордж внезапно.
Фред поморщился.
— А что, любить и видеть недостатки нельзя?
— Можно. Но лучше не злоупотреблять.
— Возможно, у тебя как-то иначе, но у меня круглосуточной любви не получается! Я полюблю ее через… — Фред посмотрел на часы, — уже довольно скоро. Где-то в промежутке между этим праздненством и открытием магазина. Так что не беспокойся!