— Если калкалосы правы, то на десяти кораблях у нас регулярные войска имперцев, а на остальных — наемники. И тогда это действительно проверка наших сил, акция устрашения, а не объявление полноценной войны, — сделал вывод Харт.
— И тем опаснее ситуация, — вздохнул Арвэл, — огонь может разгореться от любого неверного слова.
Фильярг глянул на браслет.
— Нас приглашают на борт, — объявил он, и братья заторопились вниз.
— Ты точно уверен, что моя помощь не нужна? — Юля заглянула в глаза мужа.
— Огонек мой любимый, мне спокойнее будет, знай я, что ты в безопасности на берегу. Ты и так делаешь много, но когда мы встретимся с имперским флотом, надобности в дальней разведке уже не будет, а с ближней и чарксы справятся. Лучше присмотри за детьми. Хочу быть уверенным, что эти двое не проберутся тайком на борт.
— Я прослежу, — пообещала Юля, — но и ты обещай вернуться.
— Обещаю, — Фильярг крепко, до боли в губах, поцеловал жену, отстранился и ушел, едва сдерживаясь, чтобы не вернуться и не обнять снова.
— Мы уже сутки здесь торчим, — пожаловался Ларс, с помощью воздушной линзы разглядывая суда противника, — а эти ведут себя так, словно на увеселительную прогулку вышли. Вчера пикник на палубе устроили. Сегодня суету какую-то развели: носятся, точно зады подпалены. Да они издеваются над нами!
— Это детская провокация, — заметил стоящий рядом Арвэл. Он облокотился о перила, глянул вниз, на воду, потом перевел озабоченный взгляд на горизонт. — Вот буря нам сейчас точно помешает. Я слабо представляю себе переговоры, когда участников кидает от одной стенки к другой.
— Да запросто! — Ларс взмахом руки растворил линзу. — Мне буря даже пить не мешает. Кстати, хочешь совет, как провести самые сложные переговоры?
— Профессионалы на таких переговорах обычно пьют только воду, причем ту, что принесли с собой, — отрезал Арвэл.
Ларс озадаченно заморгал — под таким углом он встречи не рассматривал, открыл было рот, чтобы возразить, но не успел — над палубой разнесся крик наблюдателя:
— Внимание! Сигнал с вражеского флагмана! Они приглашают переговорщиков.
— О! — потер руки Ларс. — Не знаю, как насчет воды, но я приготовил пару бутылок. По слухам, имперцы нашу огневуху сильно уважают. Не с пустыми же руками к ним идти?
Арвэл проводил старшего брата страдальческим взглядом. Если этого допустить до переговоров… Результат вообще нельзя будет предсказать.
Около трапа возникла заминка из желающих отправиться на флагман.
— Мы их не завоевывать идем, а говорить! — осадил пыл асмасцев король. — Я остаюсь, не по рангу мне присутствовать. Отправятся: Харт, Арвэл и… — Фильярг подался вперед, но его величество остановил взгляд на Втором: — Ларс. Остальные нужны здесь. Фильярг, на тебе командование, если забыл.
Второй радостно звякнул запихнутыми в широкие карманы куртки бутылками, подмигнул Четвертому:
— Я передам горячий привет от тебя имперцам. Если хочешь, могу вызвать парочку на поединок от твоего имени, а то ты совсем пеплом покрылся без драки.
— Затухни, — раздраженно дернул плечом Фильярг, развернулся и зашагал на капитанский мостик — координировать поддержку.
— Не понимаю, с чего вдруг такое желание, — Харт нервно одернул парадный жилет, оглядел сидевших в лодке товарищей, поморщился. Арвэл догадался надеть парадный китель выпускника академии, который имел право носить десять лет после выпуска, зато Ларс щеголял простой курткой матроса. И все они выглядели случайно собравшимися на попойку друзьями. Почему на попойку, потому что горлышки бутылок вызывающе торчали из карманов куртки Ларса.
И с чего отец вообще его отправил⁈ — с тоской подумал Харт. Арвэл, похоже, думал так же, старательно отворачивая взгляд от старшего брата.
— Мне говорили, что на судах шакринарцев сухой закон, — произнес внезапно Пятый.
— Да? — не поверил Ларс. С сомнением посмотрел на вырастающий по курсу лодки темный борт флагмана.
— Если мы сейчас что-то выкинем в воду, это может быть воспринято неправильно, — покачал головой Харт. Их наверняка держат под наблюдением, так что лучше не рисковать. — Просто не предлагай каждому, — попросил он брата.
— Понял, выпью сам, — клятвенно заверил Ларс. Арвэл закатил глаза.
Лодка стукнулась о борт. Сверху спустили трап. Безмолвные перешли в режим видимости, демонстрируя открытость намерений гостей. Хозяева держались напряженно, но без агрессии.
Как только все поднялись, вперед шагнул высокий, немолодой мужчина в черной, вышитой золотом форме.
— Добрый день, господа, я адмирал западного флота его императорского величества лорд Рохас Ниерский. Добро пожаловать на борт, прошу, нас ждут, поговорим внутри, — и он махнул рукой в сторону кают.
Высочества удивленно переглянулись. От них не потребовали ни представления, ни предъявления полномочий. Что, к жыргхве, тут происходит⁈
Харт первым шагнул внутрь кают-компании и замер, словно споткнулся. Ларс выругался, уткнувшись в его спину, подтолкнул в сторону, открывая себе обзор и выругался повторно. Последним внутрь шагнул Арвэл и тоже застыл.
— Какого? — выдохнул он ошарашено.
Стоявший у стены по стойке смирно Шестой виновато опустил голову, но тут же вздернул ее, уставившись в невидимую точку на противоположной стене.
— Собственно, господа, вот эту проблему я и хотел с вами обсудить, — адмирал нервно обвел рукой трех, застывших около стены парней.
Глава 25
Парой часов ранее
— Ты рехнулся? — разъяренно шипел Цыбаки, с ненавистью разглядывая припертого к стенке паренька. В тайном отсеке, где такийцы перевозили контрабанду и двоим было тесно, а троим и подавно.
Когда дурень буквально свалился им на голову, они изрядно перепугались. Гость тоже не ожидал столкнуться здесь нос к носу с двумя парнями и забарахтался отчаянно, довольно профессионально засадил Цыбаки в нос, но потом нарвался на жесткий захват Альгара и затих, обиженно сопя.
— Какого ты в одиночку к нам полез, шакринарский грызун⁈
Устраивать допрос шепотом было неудобно, но Цыбаки старался быть грозным, суровым и неотвратимым в своем гневе. Да и лазутчик выглядел несерьезно: явно младше Шестого, тоньше в кости, с почти девичьим лицом, черными, забранными в высокий хвост волосами и ярко-синими, точно вода в Ульхском заливе глазами. Принадлежность к империи выдавал сложный узор из камней, идущий по лбу до частично выбритого виска. И камней этих было подозрительно много.
— А что нельзя⁈ — парень дернулся в отчаянной попытке освободиться, и возмущенно задохнулся, когда Альгар показательно усилил давление на шею.
Цыбаки, морщась, потрогал нос — вроде не сломан, вытер текущую кровь, шмыгнул.
— Сейчас выволочем тебя на палубу, там и узнаешь, что можно, а что нельзя, — выдал он, грозно хмуря брови и копируя голос старшего брата.
Шестой несогласно покачал головой. Два дня они дурели в тайнике, выходя на палубу лишь под прикрытием щита Альгара. Оба понимали — если их обнаружат, отправят обратно. Капитаны даже корабля не пожалеют, чтобы уберечь высочество от опасности. Потому парни готовы были объявиться на палубе лишь в случае боевых действий, чтобы помочь своим надрать задницу имперцам. Ну а если драки не случится, незаметно покинуть корабль на обратном пути ближе к берегу — ульхи помогли бы добраться до суши.
И вот сейчас этот замечательный во всех смыслах план покрывался пеплом.
— Не выволочете, — сипло возразил шакринарец. — Стали бы вы сидеть здесь, если бы могли подняться?
Цыбаки выругался — его всегда раздражали умники.
— Я тебя сейчас отпущу, — вдруг предложил Альгар, — а ты не делаешь глупости, так, твое высочество?