Самой младшей поступила в академию. Нарушала дисциплину. Дралась. Сбежала кататься на калкалосах. Еще и корабль спалила. А в конце и вовсе выдала почти оскорбление: стала единственной водницей в королевской семье.
И все как-то единогласно сходились, что это еще не конец…
— Вы слышали, что дочь Четвертого учудила?
— И не говорите, вся в мать!
— Мокрозадые, небось, ядом захлебнулись. Как они нас полоскали, когда ее увидели…
Тут обязательно шло злорадное причмокивание.
— Слышал, император от радости аж подавился. Еще бы… такой скандал в честном семействе.
— Но малышка не подвела. Плевала на их воду. На центр силы. Всем доказала, что огонь сильнее и может проснуться даже в таком мокром месте.
Подобные разговоры неизменно заканчивались предвкушающим:
— Поглядим на нее, как подрастет.
Вот, например, ежегодные состязания детворы во дворце. Девочкам запрещено в них участвовать, но времена такие… Может, и разрешат. Ее высочество точно не упустит случая поучаствовать следом за братом…
Вторым поводом для волнений асмасцев была, конечно, свадьба Шестого. Но тут говорили больше о невесте, чем о женихе. А что жених? С ним-то все понятно. С ассарой странно было, если бы не вырос сильнейшим из принцев. И вовсе неудивительно, что огонь выбрал его. С такой-то поддержкой.
При этих словах родители, как правило, выразительно смотрели на собственных чад, мол, даже из задохлика при правильном воспитании можно вырастить настоящего асмасца. Брали бы пример… честное слово!
Майра же…
— Кровь, есть кровь. В деда силой пошла. Зря он, конечно, над внучкой издевался. Воспитывал бы по нормальному, в любимчиках у королевской семьи сейчас ходил бы.
— Слышал, на все прошения ответ неизменен: «Внучка у вас только одна».
— И та, как только дед попытался прибрать к рукам, быстро выскочила замуж. Причем семья ее мужа такова, что не подступишься. А с дедом она принципиально общаться не желает, и муж ее в этом поддерживает.
— Я, когда старика последний раз видел, аж глазам не поверил. Сдал и сильно. Да и в голове, похоже, больше пепла, чем мозгов.
— А невеста-то… Не далеко от него ушла. Из империи вернулась — сама на себя не похожа. Говорят, одному из слуг смерть напророчила. Так и сказала: готовься. Через неделю. Он и поверил. Дела доделал. Имущество завещал. И помер ровно в тот день, что она сказала. Вот такая у нас теперь будет королева…
— Сама смерть у нее в подружках…
— Это значит не просто казнить решила, еще и подтвердила, что правда умрешь и никакого помилования…
— Ага. Просто в глаза заглянув. У нее же силища… Мозги наизнанку вывернет, даже не устав. И закон всегда на ее стороне. Если незаконно в чью-то голову залезет… Муж прикроет. Не будет же он ее сажать⁈
— Я тут подумал… Надо бы свернуть пару проектов. Человечка одного уволить, а может и двух. И налоги в казну заплатить. На всякий случай.
— Правильно. Я уже. Слышали слух, что король теперь может жениться лишь однажды? Так что ее высочество с нами надолго. Подозреваю, навсегда.
— Нет, ты только посмотри! — Третий захлебывался от восторга, просматривая внушительную стопку листов у себя на столе. Лицо почти трескалось от улыбки. — Она еще на трон не взошла. Только выпускные экзамены сдает. Замуж собирается. А они уже массовое покаяние устроили. Надо же… Все-таки это он украл, поганец, а как клялся-то… Матерью, между прочим, — и Харт любовно разгладил лист бумаги, чуть не поцеловав. — Если бы Шестой не решился предложение сделать, я бы сам Майру замуж позвал. От его имени, конечно. Мы столько сейчас дел закроем… В отпуск пойду, — и он мечтательно зажмурился.
Первый хмуро молчал. Покаяния воров и заговорщиков его мало интересовали, как и восторги младшего. Тот слишком уж обожал свою работу, будто в людских пороках было что-то примечательное. Все же одинаковое… Меняются только место и имена.
— Они оба равны, — оборвал он восторженную речь брата, садясь на стул. Поморщился. Вскочил и нервно заходил по кабинету.
Харт с сожалением отложил очередное чистосердечное — ведь как пишут, как пишут-то, сволочи, прям роман издавать можно, аж за душу берет и слезу прошибает — и с укором посмотрел на брата. По лицу видно — сейчас ему радужное настроение испортят. А столько всего хорошего случилось за утро. Особенно радовала пара намеков на возросшую активность «старших братьев». Ожидаемо. Империя теперь примется за них всерьез, пытаясь подмять под свое влияние. Асмас слишком давно у них торчит, как кость в горле. Прощать такое никто не собирался, несмотря на брак и всевозможные заверения. Визит императора ничего не изменит. Потому как слова — это одно, а политика — совсем другое. Ведь никто не мешает империи любить своего младшего брата, как и получать с него выгоду. Так что пытаться развести их будут на многое. Разрешить, например, стоянку и заход военных судов. Продать часть земель с месторождением кристаллитов. Да мало ли интересов может возникнуть у уважаемых людей из благословенной империи? Так что работы предстояло много… И массовое покаяние подданных изрядно ее облегчало.