В довершение всего социальный анархизм признает, что процессы накопления капитала ограничивают потенциал человека, изменяют экосистему и преобразовывают наши отношения друг с другом и с природным миром. Как по-настоящему радикальный подход к господству и проблемам устройства общества, социальный анархизм может предложить теоретические и практические инструменты критики угнетения человека и животных во всём мире.
Эта концепция отказывается от реформирования системы, которая принципиально не поддаётся реформированию, требует, чтобы средства соответствовали целям, и признаёт человеческие возможности как потенциально позитивную и преобразующую силу в социуме. Кроме того, как верно иллюстрирует пример персонажа Шевека из книги Ле Гуин, анархизм даже предлагает инструменты для критического и рефлексивного самоанализа, который является ключевым условием того, чтобы анархизм оставался верен своим принципам.
По всем этим причинам я считаю, что социальный анархизм может не только сформировать костяк объединительного движения за более широкую социальную справедливость, но что некоторые аналитические и практические инструменты анархизма способны вдохнуть жизнь в движение за справедливость для других биологических видов. В следующих разделах я рассмотрю, как это может работать, однако начну с самого простого и прямого способа отстаивать справедливость по отношению к животным: с веганства.
Важность веганства
Как от излишней и ненужной формы иерархии анархистам следует отказаться от потребления, порабощения и подчинения животных ради целей человека и считать это очередным аспектом угнетения в капиталистических отношениях и ненужной формой господства. Анархист или нет, любой, кто озабочен жестокостью к животным со стороны человека, должен сделать первый и незамедлительный шаг для пресечения этих страданий — стать веганом. Веганство основано на идее, что люди могут жить, не используя продукты, которые животные производят в страданиях и под принуждением. Многие из нас закрепляют порабощение животных три раза в день, во время каждого приёма пищи, потребляя либо плоть животных, либо продукты их репродуктивной системы вроде молока или яиц. Из-за наших желаний, основанных не более чем на традициях и пристрастиях, в Соединённых Штатах ежегодно забивают миллиарды животных. Протестуя против этой кровавой бани, совершаемой во имя услаждения нашего нёба, веганство утверждает, что у животных есть интересы и собственная жизнь вне зависимости от проблем человека, и уважает это право, избегая употребления всех продуктов животного происхождения, насколько это возможно, включая молочные продукты, кожу, яйца и шерсть. Поскольку продукты животноводства не нужны для полноценной жизни, нет никаких веских причин заставлять животных страдать ради наших желаний. Отказ от потребления животных продуктов означает отказ от личного участия в наиболее распространённом способе их порабощения — в качестве пищи или одежды. Эта точка зрения является единственной, имеющей смысл для того, кто всерьёз воспринимает проблему преодоления господства, иерархии и угнетения — особенно учитывая то, как остро животные страдают, чтобы произвести повседневные товары и еду, которые мы принимаем как должное. Если мы намерены принимать во внимание животных в своей борьбе за социальную справедливость, веганство — это первый шаг, с которого должна начаться борьба. Как прямой протест против товарной формы и отношений собственности, объектом которых являются животные, это является весомым отказом от самой системы, бескомпромиссная позиция, которая не стремится к реформированию, а добивается полного упразднения. Для всех, кто хочет покончить с эксплуатацией животных, быть веганом — значит жить целью, к которой мы стремимся — миру, где никто не эксплуатирует животных из одного только пристрастия и удобства.
Веганство также важно, поскольку работает на уровне, который нам привычен: повседневное локальное потребление. Большинство из нас хорошо знакомы с господством над животными, поскольку участвуют в нём по нескольку раз в день во время приёма пищи. Хотя мы лично можем не присутствовать на ферме или бойне, насилие, совершаемое над животным, — это насилие, которое происходит от нашего имени, во имя наших тарелок. Сидя за столом, даже самые сознательные из нас зачастую способны отрешиться от страдания, лежащего на тарелке: миллионы миль отделяют цыплёнка, или стейк, или другое мясо на нашей тарелке от животного, которое его произвело, и для большинства из нас это благоприятная психологическая дистанция. Веганы отказываются смириться с этой психологической дистанцией. По моему опыту, люди часто интересуются веганством и с готовностью спрашивают меня, почему я веган. Почти неизбежно это случается за едой, когда невеганы замечают, что я не ем говяжью вырезку, курицу или другой предложенный «деликатес» из тела животного. Поскольку я считаю, что обсуждать подобные вопросы за едой в перспективе не лучшая стратегия, когда меня спрашивают о веганстве за столом, я часто останавливаюсь и перевожу дух. В это время человек улавливает мою нерешительность, настороженно смотрит на меня и почти неизбежно говорит: «Подожди. Я не хочу знать. Не говори. Буду лучше наслаждаться едой».