— Мама, — произнесла ровным голосом, стараясь не выдавать эмоций, которые рвались наружу, грозя выплеснуть все, что я в данный момент думаю о своей любящей родительнице, непринужденно усаживающейся за наш столик. Очевидно, приглашение ей никогда не требуется, чтобы нарушить чье-то уединение, влезть в чужие отношения, отбить парня, который нужен только для того, чтобы подтвердить свою сексуальность, очаровательность и неповторимость. И к черту то, что парень этот с дочерью встречается. Подумаешь, какое препятствие!
— Я скучала, — фальшиво-жалобным голосом поставили меня в известность. — Ты не отвечала на мои звонки, — укоризненно покачала головой Вероника.
Естественно, не отвечала. О чем мне с ней было говорить? Обсуждать, каков мой парень в постели?
— Да, не отвечала, — спокойно согласилась. И сейчас тоже не хочу.
И тут… Офигеть! История опять повторяется? Невинно-соблазнительный, тщательно отрепетированный женский взгляд, брошенный из-под ресниц на Павла. Едва заметный томный вздох. Оценивающе прищуренные глаза и сексуально-призывная улыбка в ответ на губах блондина. Твою ж маму! То есть мою!
— Ты не познакомишь меня со своим спутником?
— А что, в этом есть необходимость? — даже не ожидала, что голос мой прозвучит с такой горечью. — По-моему, ты никогда не нуждалась в посредниках, чтобы захомутать очередного мужика.
Неужели мне на роду написано быть поставщиком потенциальных мужей для матери? Да, собственно говоря, какая она мне мать? Единственное, за что ей благодарна — за мое появление на свет. И все. Меня вырастил и воспитал отец. А потом материнской заботой меня окружила Оксана. Эта добрая веселая женщина оказалась настоящим сокровищем для нашей небольшой семьи. К ней я испытываю настоящую привязанность, а не то что к этой… женщине, всегда, сколько я ее помню, умело манипулирующей людьми.
— Викуля, — обиженно надула губки Вероника, не забыв стрельнуть глазками в сторону Павла, — почему ты так агрессивна? Я просто хотела поближе познакомиться с твоим другом, — снова кокетливый и манящий взгляд на мужчину, сидящего за столом и не сводящего с нее глаз. — Что плохого в том, что я интересуюсь твоими делами?
— Обычно родители несколько иначе знакомятся с друзьями своих детей, ты не находишь? — Боже! Неужели ей все равно, что я так явно не хочу с ней общаться? Раз так заинтересовалась моим спутником, по-любому не отвяжется. Только бы не на моих глазах начинала его соблазнять. Вот же… мама!
А потом я чуть рот не открыла от удивления. Очевидно, Павел решил, что уделил достаточно внимания своей, в некотором роде, теще и снова придвинул к себе тарелку, где еще оставались несколько кусочков мясного рулета. Лицо Вероники слегка вытянулось. Такого явного игнора она не ожидала и, вероятно, даже никогда не наблюдала по отношению к себе.
— Дорогая, ты не передашь мне соль? — переведя на меня взгляд, спокойно попросил Пашка.
— Что? — изумленно уставилась я на него. Он действительно собирается есть? Сейчас? Куда подевались его идеальные манеры и галантность? Не то, чтобы я хотела наблюдать это все по отношению к моей мамульке, но уверена была, что бокал шампанского он ей точно предложит. Не предложил.
— Малышка, — пристально смотрел на меня Павел, — подай соль, пожалуйста.
Соль, так соль. Ухватила солонку, стоящую прямо в центре стола и протянула ее Пашке. Так уж и быть, передам. Непонятно только, зачем ему эта демонстрация. Сам что ли не мог взять?
Однако из моих рук он тоже не очень торопился забрать якобы нужную ему вещь. Сначала обхватил мои пальцы вместе с солонкой и легонько сжал, потом большим пальцем, едва касаясь, погладил мое запястье. От этого интимного прикосновения у меня перехватило дыхание, и по спине пробежали мурашки.
— Ох! — сдавленный шепот немедленно привел меня в чувство. Вероника, бледная как мел, таращилась на наши все еще сомкнутые руки. Я выдернула свою и хлопнула солонку на стол. На что моя мать так уставилась?
Невозмутимо подняв солонку, Павел потряс ею над своей тарелкой и бросил взгляд на онемевшую маман. Сейчас она вовсе не была идеальной красоткой. Побелевшие губы едва заметно дрожали. Что это с ней такое? Что такого необычного случилось за последние несколько секунд? Не могла же она в самом деле так отреагировать на то, что мужчина, на которого она уже заимела определенные планы, равнодушно предпочел продолжить ужин, нежели любоваться на распрекрасную нее?