– Ты правда останешься? – недоверчиво переспросила Эмма.
Мэриан крепко обняла девочку и поцеловала:
– Я правда останусь.
– Спасибо! Спасибо тебе! Спасибо!
– Я с тобой, – прошептала Мэриан. – Спи, малышка. Я здесь. – И сквозь зыбкую пелену слез она увидела Джона, стоящего на пороге спальни. Сомневаться не приходилось – он слышал каждое слово.
Глава восьмая
Эмма даже не заметила отца. Усталость так утомила ее, что глаза девочки сомкнулись и она вскоре погрузилась в сон.
Джон исчез, но Мэриан сомневалась, что он вернулся в постель. Вполне вероятно, поджидает ее в холле, а она совершенно не в состоянии разговаривать. Слезы высохли, но сердце еще ныло. Мэриан сидела у постели его дочери в тончайшей ночной рубашке на бретельках, оставлявшей открытыми голые плечи, и не решалась покинуть комнату. Почему она не прихватила с собой халат?
Наконец, когда глубокое дыхание Эммы перешло в по-детски безмятежное посапывание, Мэриан медленно вышла из комнаты. С чувством чего-то неизбежного, неотвратимого она увидела, что Джон ждет именно в холле. На нем были только пижамные брюки, и даже в рассеянном свете бросалась в глаза его гладкая и выпуклая мускулатура. У Мэриан замерло сердце, когда она поймала на себе жадный вопрошающий взгляд.
Какое-то мгновение они просто смотрели друг на друга. Джон первым нарушил молчание:
– Мэриан, я не могу больше…
– Джон… – то ли возражала, то ли умоляла она.
Но этого было достаточно, чтобы мужчина сделал шаг к ней и заключил в объятия. На этот раз не было ни робости, ни желания убеждать. Он грубо притянул Мэриан к себе, приникнув к губам одним жадным коротким движением. Инстинктивно она подняла руки, чтобы оттолкнуть Мак-Рея, но, ощутив напряженные сильные мышцы, вдруг обвила его плечи. Кровь бешено струилась по ее жилам. Мэриан почувствовала, как язык Джона скользнул в ее рот, умоляя, требуя… Мак-Рей прижал ее к стене всем телом, закрыв собою весь остальной мир, и это безумие было подобно морскому шквалу, налетевшему с пугающей неожиданностью и сметающему все на своем пути.
Мэриан не помнила, чтобы когда-нибудь прежде испытывала нечто подобное. Тело сделалось словно бескостным и податливым, жадные прикосновения вызывали трепет, переходящий в восторг. Одной рукой Джон придерживал ее затылок, а другой ласкал груди через тонкую ткань.
Не выдержав, она тихо застонала. Мэриан хотела, чтобы Джон продолжал целовать ее, чтобы отнес на огромную постель в своей комнате. Хотела…
Достаточно улыбнуться, поднять руку, коснуться небритой щеки. Достаточно прижаться губами к его груди, ощутить солоноватый вкус кожи… Но вместо этого Мэриан зажмурилась и выскользнула из объятий. Когда она открыла глаза и увидела разочарование на лице Джона, то невольно сделала шаг в сторону.
Мэриан стремилась защитить себя, но не от Джона, а от собственной слабости. И когда заговорила, голос ее был резок:
– Я сказала, что остаюсь ради Эммы, а не ради тебя. Если ты думаешь, что я согласна стать твоей любовницей…
– У меня нет привычки держать любовниц в доме, где живет моя дочь, – сказал Джон мрачно. – И я никогда не занимаюсь любовью с женщиной, которая не отвечает мне взаимностью. Не буду лгать – я хочу тебя, Мэриан, но только если ты захочешь этого сама. Если будешь готова…
Готова? О Господи, если бы он только знал! Что она могла ответить? Ее тело страстно, безрассудно жаждало близости с Джоном. Но ум ее пребывал в смятении, а сердце трепетало в страхе.
– Может, мы… поговорим об этом завтра? – заикаясь, пробормотала Мэриан.
– Хорошо. Иди спать. – Мак-Рей устало прислонился к стене, закрыв глаза.
Он не смотрел, как Мэриан уходит, но почувствовал пустоту вокруг. Сердце все еще колотилось, тело покрывала испарина, хотя прохладный ночной воздух проникал в окно. Никогда еще за последние годы он не хотел женщину так сильно и никогда еще так болезненно не переживал неудачу.
Надо же было ляпнуть, что он не будет заниматься любовью в доме, где живет его дочь! Господи, что за чушь! Да он просто влюбился в Мэриан, но не знает, как добиться ее. И что же, черт побери, теперь делать?
За завтраком им удалось, не встречаясь глазами и прямо не обращаясь друг к другу ни разу, вести себя так, что дети не заметили напряжения.
Эмма влетела в кухню, едва отец поднял ее с постели. С припухшими глазами и с головной болью от бессонной ночи Мэриан накрывала на стол, разливая кофе и молоко. Огромные темные глаза девочки вопрошающе уставились на нее.
– Ты правда остаешься?
Женщина улыбнулась. Одному Богу известно, как ей удалось убедить себя остаться.
– Ну, мы с твоим папой еще не говорили об этом…
– Но ты же здесь. – И Эмма вихрем пронеслась через кухню, чтобы крепко обнять Мэриан. – Я боялась, что мне это только приснилось. Как я рада, как я рада, как я рада! – весело пропела Эмма. – Анна… Джесси! Знаете, что вы остаетесь? Вы будете мне как сестра и брат. Не по-настоящему, но мы можем притвориться.
Джон вошел на кухню с напряженным лицом, и Мэриан торопливо отвернулась к буфету. Как она может остаться после того, что было ночью? И как не остаться, если обещала девочке?
Когда Эмма отправилась в школу, а близнецы уселись перед телевизором в гостиной, Мэриан вернулась на кухню. Джон все еще сидел там, потягивая остатки кофе и мрачно глядя в окно.
– Мэриан, нам нужно поговорить.
Она заколебалась.
– Сейчас?
– Нет. – Голос его был четок и довольно спокоен. – Я предлагаю на нейтральной территории. Я вызову няню на вечер, и мы отправимся поужинать куда-нибудь.
– Поужинать? Но…
– Мы не сможем откровенно объясняться, если дети рядом.
Мэриан не была уверена, что хочет выяснить отношения, но решила согласиться:
– Сто лет не была в ресторане.
– В шесть часов?
– Прекрасно. А ты знаешь какую-нибудь няню?
Нотка юмора прозвучала в его голосе:
– Я надеялся, что ты порекомендуешь кого-нибудь.
Пришлось выдержать насмешливый взгляд серых глаз.
– У Кристины есть старшая сестра, – сказала Мэриан. – Думаю, она не откажет.
Джон встал.
– Тогда я пойду работать.
Лиза, сестра Кристины, охотно согласилась посидеть с детьми, и вот Мэриан беспомощно стоит перед распахнутым стенным шкафом, изучая свой скудный гардероб. Она не покупала новых платьев – сколько же, в самом деле? – то ли четыре, то ли пять лет. Хотя то, как она будет выглядеть, не имеет сейчас особого значения. Мэриан ведь не собирается завлекать Джона Мак-Рея.
Решившись наконец, она вытянула чемодан, который так и не успела распаковать, и выбрала из вороха вещей кофточку из тонкой шерстяной ткани с мягко задрапированным вырезом и юбку в тон. Рубиново-красный наряд сделал ее более привлекательной, чем она ожидала. А распустив волосы, Мэриан стала выглядеть еще эффектнее. Осторожно спускаясь по лестнице на непривычно высоких каблуках, она чувствовала себя смущенной, как девочка на первом свидании. А вдруг Джон намеревается отвести ее в пиццерию? Или в «Макдональдс»? Что, если он будет в джинсах и футболке? Что, если…
Но Мак-Рей, в темном костюме, свежевыбритый, с еще влажными волосами, ждал свою даму у лестницы. При появлении Мэриан огоньки сверкнули в его глазах. Щеки женщины вспыхнули румянцем, и она торопливо прошла мимо, чтобы поцеловать детей и пожелать им спокойной ночи.
Джон придержал для нее дверцу, усадил в машину и сел сам. Несколько минут они ехали молча. Наконец Мэриан спросила:
– Куда мы едем?
– Я заказал столик в «Джулии». Если только ты ничего не имеешь против итальянской кухни.