Перед разговором с Ильюшенко у меня побывал Геннадий Сергеевич Пономарев: ему первому Борис Николаевич предложил стать Генпрокурором, но Пономарев после некоторых раздумий зашел ко мне, чтобы отказаться. Выглядел Пономарев при этом крайне смущенным и все время боялся оказаться неправильно понятым. Объяснил, что с удовольствием принял бы предложение, если бы назначение осуществлялось не указом президента, а так, как это предусматривает закон:
— В такое напряженное время, когда приходится идти на решительные меры и крутые распоряжения, прокурор не может быть нелегитимной фигурой. Поэтому я очень прошу вас передать Борису Николаевичу мою благодарность за доверие, но предложение его я принять не могу.
И я его понял. И выразил надежду, что президент тоже поймет его правильно. Действительно, когда я впоследствии докладывал Борису Николаевичу об этом разговоре, мне показалось, что он с пониманием отнесся к отказу Пономарева.
На вопрос же Ильюшенко — тогда, на ходу — я ответил отрицательно:
— Мне кажется, Алексей Николаевич, вам рано еще становиться Генпрокурором, необходимого опыта у вас нет, нужно для начала укрепиться на работе в Контрольном управлении. А самое главное, нельзя начинать с нелегитимности в должности: ведь решения придется принимать самые разные — и аресты, и выступления в качестве государственного обвинителя. Да и время очень суровое — к такой должности должно быть полнейшее доверие в обществе. Ваше назначение может вызвать отрицательную реакцию — вас еще недостаточно хорошо знает общественность, и ваше возникновение на таком ответственном посту может быть многими неправильно истолковано.
В тот период мы почти дружили домами, во всяком случае, часто бывали друг у друга в гостях, между собой говорили открыто — с полной степенью доверия. Поэтому и в тот раз я высказался с предельной откровенностью. И добавил, что у него все еще впереди и что не надо торопиться. Если кто-то его тянет на эту должность, значит, кому-то это позарез нужно. А быть марионеткой в руках «кого-то» очень опасно: они сами же потом и уничтожат своего протеже.
Алексей Николаевич выслушал меня молча, как-то невнятно произнес:
— Может быть, вы и правы. Нужно подумать.
Но в душе, похоже, он со мной не согласился. Перспектива близости к президенту очень уж кружила ему голову. Пожалуй, впервые тогда в нем начало проявляться бахвальство. Мне как-то рассказали сотрудники моего секретариата, что однажды Алексей Николаевич вышел от меня с одним товарищем и за дверью ему сказал:
— Да что вы сюда ходите? Приходите ко мне — у меня прямой выход на президента.
Бывали сбои и в работе Контрольного управления. Показательным в этом отношении была проверка, проведенная Контрольным управлением в Приморском крае. В соответствии с заключением Контрольного управления были обнаружены серьезные злоупотребления в окружении губернатора края Е.И.Наздратенко. Нарушения настолько серьезные, что нужно было ставить вопрос об освобождении Наздратенко и передаче в прокуратуру материалов проверки. Однако Наздратенко настаивал на более тщательной проверке, которую я дал команду провести. И практически все замечания Контрольного управления были опровергнуты, а А.Ильюшенко пришлось извиниться за некачественную работу первой бригады.
Но, будем справедливы, при Ильюшенко Контрольное управление заработало активней, были проведены крупные проверки, в том числе и по ЗГВ (Западная группа войск), по таможне, по ряду других регионов. Стал выходить бюллетень «Контрольное управление», подобрались и свой актив в регионах, и хороший коллектив в самом управлении.
Когда Ильюшенко назначали на должность и.о. Генерального прокурора, я вместе с Рамазаном Абдулатиповым и Борисом Топорниным, директором Института государства и права РАН, находился в Швейцарии на форуме по федеративным отношениям. Там есть чему поучиться в этом плане. По телефону я несколько раз связывался с А.Казанником и А.Ильюшенко, пытаясь понять, что происходит в Генпрокуратуре, и как-то повлиять на развитие событий. Конечно, хотелось избежать кадровых перемен. Но к тому времени Казанник свой политический выбор уже сделал. Назначение Ильюшенко на должность и.о. Генерального прокурора состоялось. Помогла этому его отрицательная позиция по отношению к действиям А.Казанника, когда тот распорядился выпустить амнистированных из Лефортовской тюрьмы, а президент категорически возражал против этого.