Из сообщений СМИ:
«В субботу по окончании съезда российских депутатов на пресс-конференции был обнародован протокол о намерениях девяти крупнейших партий, за несколько часов до того переданный Российскому Президенту» («Независимая газета», 5 ноября 1991 г.).
Выступил на съезде и я. Суть моего выступления сводилась к следующему. Планы у Верховного Совета большие. Но для их реализации нам всем нужна консолидация на деловой, конструктивной основе. Ради России, ради будущего наших детей. Сегодня плохо везде — и там, где у власти демократ Попов, и там, где у власти коммунист Мальков, и там, где демократ Ельцин, и там, где коммунист Горбачев. Но еще никому не удавалось что-либо посеять со сжатыми кулаками. Кто не может разжать кулаки, должен уйти с политической арены.
Из сообщений СМИ:
«Сейчас доверие к экономическим шагам зиждется на авторитете Б.Н.Ельцина, завтра его авторитет сможет опираться только на реальный результат» («Правда», 31 октября).
«Ну что ж, вперед, Борис Николаевич!» («Рабочая трибуна», 2 ноября)
В те дни, когда решался вопрос, кто возглавит союзное правительство, вернее, это уже называлось «межреспубликанский экономический комитет», мы с Е.А.Амбарцумовым попросились на встречу с Борисом Николаевичем. Он был в особо приподнятом настроении и несколько раз в нашем присутствии разговаривал по телефону с М.С.Горбачевым. Тогда уже было известно, что М.С.Горбачев поддержал общее направление радикальных экономических преобразований, предложенных Б.Н.Ельциным, но резко критиковал отдельные ключевые элементы этого плана, особенно в части быстрой либерализации цен. По телефонному разговору нельзя было сказать, что в чем-то у Ельцина и Горбачева есть расхождения. Хотя ситуация была очень напряженной.
Сообщение газеты «Монд»:
«В СССР ускоряется процесс ослабления центральной власти. Всем тем на Западе и Востоке, кто все еще мечтает о возрожденном, демократизированном и более-менее стабильном Союзе, придется согласиться теперь с фактом, что распад центральной власти ускорился. Серия экономических соглашений, заключенных в эти дни, касается только части республик. К тому же эти документы не являются ни обязательными, ни по-настоящему применимыми в действительности. Проект же политического союза совсем застыл на «мертвой точке». МИД находится на пути к роспуску, а Министерство обороны опасно шатается».
Страна как бы замерла в страхе, ожидая серьезных потрясений, и в то же время подсознательно воспринимала их как спасение от невзгод этого столетия и его последних лет в особенности.
Но разговор между Ельциным и Горбачевым проходил в хорошем тоне и был деловым — ни одного лишнего слова. В разговоре присутствовала и тема назначения И.С.Силаева главой Межреспубликанского экономического комитета. Потирая руки, Борис Николаевич обрадованно сообщил, что Горбачев согласился. А мы пришли, чтобы посоветовать поставить во главе российского правительства Ю.А.Рыжова. Этот вопрос мучил и Бориса Николаевича: кому доверить реформы? Кандидатура Г.А.Явлинского тоже всплывала. Анализируя сегодня те причины, по которым президент не смог доверить Явлинскому соответствующий государственный пост, я вижу их несколько. Одна из них в том, что Явлинский, поняв на определенном этапе, что его программа, требовавшая, как и всякая другая, строгой щепетильности и последовательности в осуществлении, недостаточно оценена Ельциным, попытался перетащить ее к Горбачеву. И, видимо, именно тогда Борис Николаевич решил поставить на нем крест. Во всяком случае, во время встречи Ельцина и Горбачева в Хвалынском Явлинский оказался между двух огней.
Из сообщений СМИ:
«Тягучая, изнуряющая неопределенностью недельная пауза, отсчет которой связан с выступлением Президента РСФСР Б.Ельцина на съезде, похоже, кончается… В среду или сразу после «революционных» праздников президент должен сделать выбор и объявить состав «команды» для реализации заявленных экономических реформ» («Известия», 5 ноября 1991 г.).
После перехода Силаева в конце 1991 года в союзные структуры, возглавил правительство РСФСР сам Президент России, а первыми заместителями председателя правительства стали Геннадий Бурбулис и Егор Гайдар, который хотя и не имел тогда своей программы типа «500 дней», но, приобретя даже сравнительно небольшой опыт, проявил себя достаточно решительным в этой сложной работе. Вскоре он стал исполняющим обязанности председателя правительства, сосредоточив в своих руках проведение реформы в стране. У него довольно быстро сформировалась команда. Концепция реформы приобрела заметные очертания. Да к тому времени и Верховный Совет уже принял некоторое количество экономических законов, многие из которых были ключевыми — как, например, законы о собственности, о предприятиях и предпринимательской деятельности, о банках, об антимонопольной политике. Верховный Совет начал последовательно осуществлять решения Пятого съезда. Однако не всегда все проходило гладко,