11
Пулковский и Рейли выехали в намеченное время под охраной эсэсовцев. День стоял по-весеннему теплый, шоссе тянулось через лес, потом по холмистой местности, на которой раскинулись зеленые поля и луга, покрытые легкой дымкой.
Старый ученый молча сидел около Рейли, глубоко вдыхая свежий воздух. Давно уже он не видел настоящего леса и зеленых полей, много месяцев был лишен свободы и чистого воздуха.
– За три дня все закончим, – сказал Рейли.
– Освободят ли мою жену? – спросил Пулковский. Рейли молчал. Он должен был ответить: «Да, конечно, ее выпустят сразу же после окончания испытаний», но, посмотрев на польского ученого, не смог произнести ни слова. Вспомнил, что Данка сегодня не вышла на работу, даже не попрощавшись с ним, и его охватило беспокойство: вероятно, с ней что-то случилось. Может быть, ее арестовали.
Когда подъезжали к лесу, водитель автомашины прибавил скорость и вдруг неожиданно резко затормозил. Дорогу перекрывал шлагбаум. Двое жандармов подошли к автомашине.
– Документы! – строго потребовал один из них.
– Какие документы? Дано указание не задерживать нас! – крикнул Рейли.
Один из эсэсовцев, сидевших в автомашине, поднялся и властно сказал жандарму:
– Подними шлагбаум, не задерживай!
В этот момент прогремели выстрелы. Жандармы бросились на землю и открыли огонь. Из-за пригорка около шоссе застрочил ручной пулемет. Эсэсовцы свалились в придорожный ров, ни один из них не успел выстрелить. Пулеметная очередь скосила всех. Голова водителя склонилась на руль, по виску побежала струйка крови.
Рейли выхватил пистолет из кармана, но не успел снять с предохранителя, как вдруг увидел Данку. Она спускалась с пригорка с автоматом в руке. Послышался ее голос:
– Не стрелять!.. Вы свободны, доктор Пулковский, – сказала Данка, подойдя к автомашине, и посмотрела на Рейли. На лице директора застыло выражение безграничного удивления.
12
В это самое время в квартире на втором этаже дома номер 15 по улице Валовой раздался звонок. Двое гестаповцев, которые сидели за столиком и играли в карты, сорвались с места и выхватили пистолеты.
– Спокойно, – проговорил один из них, обращаясь к Эдварду и Казику. – Застрелю на месте, если только попытаетесь встать и подать голос.
Эдвард с беспокойством посмотрел на дверь. Это кто-то из его людей? Не может быть. Все предупреждены. На явку никто не пришел. Тогда кто?
Гестаповец толкнул его рукояткой пистолета в спину и показал на дверь.
Эдвард, не торопясь, повернул ключ в замке и открыл дверь, чувствуя спиной прикосновение дула пистолета.
На пороге стоял почтальон.
– Здесь проживает господин Эдвард Кадя? – спросил он. В эту минуту гестаповцы захлопнули за ним дверь. Почтальон увидел вооруженных мужчин.
– В чем дело? – спросил он с беспокойством. – Я принес посылку для господина Кади.
– Давай ее сюда, – потребовал один из гестаповцев. Почтальон подал опечатанную картонную коробку небольшого размера со старательно написанным адресом.
– Я пойду, – сказал он, – только прошу расписаться в получении.
– Останешься здесь! – грубо приказал гестаповец.
– Господа, в чем дело? Я должен разносить еще письма!
– Подождешь, – властно сказал другой гестаповец. Он взял посылку, положил на стол и начал вскрывать.
Почтальон бросил быстрый взгляд на Эдварда и Казика.
– Ложись! – прошептал он громко.
И в ту же секунду раздался взрыв. Черный дым окутал помещение. Послышались стоны гестаповцев, грохот падающей мебели и звон разбитого стекла. Эдвард, Казик и почтальон поднялись с пола. Черные от копоти, они выбежали на лестничную клетку.
В кабинете обер-лейтенанта Клоса в управлении абвера зазвонил телефон. Клос поднял трубку.
– Обер-лейтенанту Клосу я предсказываю долгую жизнь, – послышался голос Риолетто. – Поздравляю!
Это означало: все живы, операция прошла успешно, задание выполнено.
Клос усмехнулся и положил трубку. Подошел к окну, открыл его и глубоко вдохнул свежий воздух. Он выиграл еще одну партию. Но сколько их впереди? Игра продолжается. Война еще не закончилась.