После занятия Сицилии нами была получена секретная каблограмма, в которой сообщалось, что американской армией вторжения будет командовать Омар Брэдли. В конце сентября он сам приехал в Англию и впервые узнал о плане вторжения в Европу. Ознакомившись с ним, Брэдли улетел в Вашингтон, чтобы обсудить с Маршаллом степень своей ответственности.
В состав армии, которую ему предстояло возглавить, должны были влиться главным образом дивизии, сражавшиеся под его командованием в Средиземноморье. Это были те самые дивизии, о которых состоялось решение в Квебеке и которые теперь, наконец, начинали высвобождаться. Совещаясь о дальнейших действиях, и Брэдли и Деверс знали лишь то, что Брэдли объединит под своим командованием одну армию.
Пока все эти события разворачивались, самая сложная задача усложнилась еще больше, продолжая по-прежнему оставаться задачей неразрешенной. Речь идет о плавучих средствах для переброски десантных войск через Ла-Манш. В Квебеке было установлено, что для выполнения плана «Оверлорд» имеющихся десантных судов недостаточно, и все, начиная с президента и премьер-министра, согласились на немедленном увеличении общего тоннажа на 25 %[7]{7}. Но вслед за летом наступила осень, а цифры, вместо того чтобы повышаться, все падали и падали.
Представители КОССАКа, создатели плана «Оверлорд», отмечали в Квебеке: "Что касается британских плавучих средств, то положение с ними недостаточно ясно" — и признавали нехватку 870 судов, или 13 % общего тоннажа. Но когда мы стали проверять эти цифры, то выяснилось, что не хватает не 13, а всех 55 %. Это было не вполне верно — фактически недостающие суда имелись в наличии, но они стояли в ремонте на всем протяжении от Темзы до Скапа-Флоу. И поставили их туда не для регулировки карбюраторов, — у всех этих судов не хватало самых существенных деталей или же целиком всей машинной части, а на некоторых требовалась полная переборка корпусов. Суда продолжали стоять в доках не только из-за этих неполадок, но и потому, что во всей Англии, по-видимому, не имелось ни складов, где можно было бы раздобыть недостающие механизмы, ни мастерских с необходимым оборудованием и квалифицированными рабочими, которые могли бы сделать их заново. Когда вы обращались за разъяснениями в британское морское министерство, вам отвечали там, что технический персонал находится полностью в распоряжении гражданских властей, а когда вы обращались к гражданским властям, те ссылались на королевский военно-морской флот, или на воздушные силы, или на армию.
У нас в штабе сначала не поверили этим цифрам, — не поверили, что положение может быть настолько плохо. Мы отправились в доки, осмотрели суда, поговорили с их шкиперами, с болтающимися без дела командами, с адмиралами, капитанами и начальниками ремонтных мастерских. Все было правильно. Но американский штаб ничего не мог тут поделать, ибо это были британские суда из состава королевского военно-морского флота.
Вот в таком-то положении находились британские десантные суда, которым предстояло перевезти три пятых всего состава обеих армий. А где были те 25 %, "к увеличению производства" коих морское министерство США собиралось "предпринять немедленные шаги"?.. Сколько каблограмм ни посылалось по этому поводу, все было впустую, — о 25 % не было ни слуху, ни духу.
Как выигрывается война? Вероятно, эта война была выиграна потому, что, во-первых: председателю Совета военной промышленности Дональду Нелсону надо было отдохнуть, и он решил поехать в Англию в качестве туриста; во-вторых: когда Нелсон приехал в Англию, группа молодых офицеров регулярной армии сговорилась ознакомить его с кое-какими цифрами, и он так заинтересовался нехваткой десантных судов для предстоящего вторжения в Европу, что позвонил по телефону в Соединенные Штаты и нарушил очередность военного производства. Нелсон поставил на ноги всю свою организацию и добился того, что количество десантных судов, утвержденное по плану на весь будущий 1944 год, было начато строительством на верфях не по заранее установленному графику, а целиком и немедленно.
Услышав впервые о кризисе с десантными судами, Дональд Нелсон воскликнул: "Что за чепуха! Да я дам их вам сколько угодно!" Но когда ему рассказали эту историю со всеми подробностями, рассказали о бесплодных попытках добиться каких-либо результатов, он поговорил с Америкой по телефону, не стесняясь в выражениях. Это помогло. Распоряжения Нелсона возымели свое действие. В результате этого трансатлантического телефонного разговора, состоявшегося в сентябре 1943 года, уже в начале 1944 года программа выпуска десантных судов в Америке была выполнена за три месяца до срока.
После открытия Штурмового учебного центра, после короткого визита Брэдли и после исторического телефонного разговора Нелсона я сам уехал в Вашингтон. Был октябрь. Моя поездка не имела никакого отношения к высокому планированию. Но мне пришлось побывать в Пентагоне и, поскольку я приехал с европейского театра военных действий, пришлось соприкоснуться с большинством офицеров, которые по роду своей работы имели к нему отношение. Просто поразительно, как мало они знали о том, что делается в Лондоне!
Недостатки плана «Оверлорд» должны были бы бросаться им в глаза, нехватка десантных судов граничила с катастрофой. Но офицеры, ознакомившиеся с цифровыми данными, говорили главным образом о своих тщетных попытках улучшить положение дел. Морское министерство США боролось против передачи стали со строительства боевых кораблей на строительство десантных судов; серьезность положения, видимо, не беспокоила офицерство чином выше полковника. Ведь англичане сказали им, что все обстоит как нельзя лучше.
Всю первую неделю я работал, а потом получил несколько дней отпуска. Освободившись от дел, я позвонил Гарри Гопкинсу и отправился к нему в Белый Дом. Мы были знакомы еще до войны, и это давало мне возможность поговорить с ним. Если б я пытался повидаться с президентом, это поставило бы в неловкое положение генерала Деверса, ибо военное министерство могло бы расценить такой визит, как попытку со стороны генерала обойти Маршалла и, воспользовавшись личными связями штабного офицера, обратиться непосредственно к главе всех вооруженных сил США. Кроме того, до войны я обсуждал политические проблемы с президентом в качестве издателя и редактора, а теперь я сам не знал, кто я такой. Мне не хотелось утруждать его разговором, который потребовал бы дальнейших расследований. Ни Деверс, ни кто-либо другой не уполномочивали меня на беседы за пределами Пентагона. Но я чувствовал, что надо что-то предпринять, так как дело было слишком серьезное.
Мне хотелось, по крайней мере, выложить все начистоту кому-нибудь из тех людей, которые могли бы что-то сделать. Выложить и уйти, не задавая никаких вопросов, не навязывая собственных соображений. Так я и поступил с Гопкинсом. Насколько мне известно, Деверс не узнал о нашем разговоре.
Я поставил перед Гопкинсом два вопроса. Первый касался конкретного положения с плавучими десантными средствами. Откуда поступят эти жизненно-необходимые суда? На постройку их едва ли хватит времени, даже если тотчас же произвести изменения в планах военной промышленности. Известно ли Гопкинсу о создавшемся положении?
Гопкинс ответил отрицательно. Он был чрезвычайно заинтересован. Наша беседа затянулась. Он удивился и отнесся к моим словам несколько скептически. Насколько я помню, сказал Гопкинс, десантные суда всегда были узким местом. И дальше он задал мне чисто риторический вопрос: почему бы не разрешить эту проблему раз и навсегда? На это мне нечего было ему ответить.
Затем я спросил его, знает ли он, что предстоящее вторжение все еще не имеет единого командования? Вся тяжесть этой операции, по-видимому, ляжет на плечи американцев[8]{8}, но американский командующий на европейском театре военных действий не знает, перед кем он должен нести ответственность за свои действия — перед военным министерством США, несуществующим верховным главнокомандующим, его начальником генштаба генералом Морганом или же просто перед своей собственной совестью. При таком положении дел тысячи помех встретятся на его пути. С организационной точки зрения — согласно элементарной логике — это бессмысленно. Осталось слишком мало времени, а забот еще непочатый край, — если, конечно, «представление» состоится на самом деле. Для такой колоссальной операции требуется весьма энергичный командующий, который должен занимать твердую позицию и знать, что правительство его поддержит.
7
Британские коммандос создали первые десантные суда — баржи с откидным трапом в носовой части. Такая конструкция применялась и в другой половине земного шара- японцами. Американский вклад в это дело — "баржа Хиггинса", гребной винт которой, помещаясь в углублении, подгребает воду под днище и дает возможность судну сниматься с отмели кормой вперед. Эта остроумная конструкция первоначально использовалась караибскими контрабандистами, сильно облегчая им задачу доставки тяжелых грузов на негостеприимные побережья, где надо было быстро разгрузиться и тут же отчалить. "Баржа Хиггинса" сама по себе очень ценное приобретение, но крупнейшим вкладом Америки в технику высадки на берег, где ваше присутствие отнюдь не желательно, являются стандартизация и массовое производство десантных судов всех типов. (Примеч. автора).
8
К концу войны на полях сражений действовала шестьдесят одна американская дивизия и тринадцать английских. Кроме них, имелись еще пять канадских, одна польская и двенадцать вновь сформированных французских дивизий. Таким образом, вооруженные силы союзников состояли из девяноста двух дивизий. Считая вместе с вспомогательными войсками, в Европе находились 2 909 602 американских солдата (Примеч. автора).