Это состояние отчуждения продолжалось до января 1943 г. В январе Гитлер вручил мне золотой значок партии. При этом он сказал мне, что я поступил тогда неправильно, но это уже позади, Он признает, чго я являюсь преданным солдатом.
Личным другом Гитлера я никогда не был. Вместе с Гитлером я находился до 23 апреля. В эгот день генштаб покинул Берлин. Решение Гитлера остаться в Берлине и отослать нас было принято им 22 апреля. До этого я стремился уговорить Гитлера уехать па север или на юг, так как было ясно, что Южная Германия будет отрезана от Северной. Гитлер не пошел на это. Мы хотели поставить дело так, чтобы юг и север имели самостоятельное военное руководство.
21 апреля Гитлер сказал мне: «Я могу сказать вам лишь одно: я буду сражаться до тех пор, пока хоть один солдат находится со мной. Когда меня покинет последний солдат, я застрелюсь». Я считал, что на юге можно будет дольше оказывать сопротивление, чем на севере, и поэтому большую часть штаба я в последний момент отослал на юг.
22апреля, когда мы пришли в бункер, Гитлер был в очень угнетенном состоянии. Он позвал меня, Кейтеля и Бормана к себе и сказал, что принял решение остаться в Берлине. Я сказал, что через 24 часа Берлин падет. Гитлер был недоволен руководством военных операций по обороне Берлина; он говорил, что нельзя сдавать столицу и что он останется, чтобы воодушевлять солдат. Я ему сказал, что армия останется без руководства. Тогда Гитлер ответил: я не хочу, чтобы вы оставались в Берлине. Мы заявили, что не уедем и не оставим его в таком тяжелом положении. В это время вошел Геббельс. Он говорил со мной наедине. Он сказал, что решение Гитлера изменить нельзя. Он сделал все, чтобы отговорить фюрера, но безрезультатно. Геббельс спросил, нельзя ли военным путем предотвратить окружение Берлина. Я ответил: да, это возможно, но только в том случае, если мы снимем с Эльбы все войска и бросим их на защиту Берлина[606]. Американцы, возможно, не будут дальше наступать. По совету Геббельса я доложил свои соображения фюреру, он согласился и дал указание Кейтелю и мне вместе со штабом извне лично руководить контрнаступлением. Поэтому мы в последний момент вышли из окружения и направились в Потсдам.
Генерал Кребс остался с фюрером потому, что он был ответствен за Восточный фронт, а не я.
Геббельс остался в Берлине потому, что он был одним из самых фанатичных борцов за дело партии. Очевидно, и ему было лсно, что он не хочет и не может пережить уничтожения этой системы.
25 апреля мы из Потсдама прибыли в имперскую канцелярию. Гитлер снова был на высоте и принял живое участие в обсуждении предложенных нами военных планов деблокады Берлина.
!2-й армии генерала Венка был отдан приказ оставить на Эльбе только арьергарды и двигаться остальными силами в северном направлении, предприняв наступление на южную часть Берлина.
Окруженная 9-я армия получила приказ Кейтеля прорваться на соединение с армией Венка.
Генерал Хсйнрици должен был прорваться к Берлину из района Ораниенбурга.
Вопрос. Что вам известно о судьбе Гитлера, Геббельса и Бормана?
Ответ. Телефонная связь с Берлином у меня была до 12.30 29 апреля. В последний раз я говорил по телефону с Гитлером 28 вечером или 29 утром. Последняя радиограмма за подписью Гитлера поступила в ночь с 29 на 30 апреля. В телеграмме содержались следующие вопросы: где Венк, когда он начнет наступление, как обстоит дело с наступлением из Ораниенбурга?
В первые годы войны Гитлер полностью доверял Герингу. Он вообще не вмешивался в дела авиации. Постепенно он узнал, что авиация приходит в упадок, а также узнал от всех нас, что если авиация не будет снова поднята на должную высоту, то Германия не сможет победить в этой войне. С тех пор он стал детально заниматься авиацией. Именно в это время он, очевидно, и узнал, что в руководстве ВВС не все в порядке. С этого времени он стал меньше доверять Герингу и в обществе Кейтеля и меня в очень критической форме высказывался о ВВС и о самом Геринге.
Возможно, ухудшение отношений между ними произошло вследствие большой разницы в образе жизни Гитлера и Геринга. Гитлер говорил часто, что Геринг - человек эпохи Ренессанса[607]. Таковы были глубокие причины отчуждения между ними.
Об отношениях между Гитлером и Гиммлером я могу рассказать следующее Гитлер узнал, что Гиммлер без его разрешения начал вести переговоры со шведами[608]. Гитлеру стало известно об этом из передач англо-американского радио. Еще раньше Гитлер узнал, что Гиммлер не выполняет полностью его указаний. В течение некоторого времени Гиммлер командовал группой армий «Висла». Его деятельность на этом поприще также, видимо, разочаровала Гитлера, так как последний надеялся, что Гиммлеру удастся достигнуть больших успехов.
606
Однако ниже Йодль, забыв собственные слова, заявил на допросе совершенно противоположное «Такого намерения (т. е. снятие всех войск с Западного фронта и переброска их на советско-германский.— В. Д) у нас не было» Как свидетельствует дневник ОКВ, Гитлер 22 апреля принял «предложение Иодля снять с фронта против англосаксов все войска, бросить их в бой за Берлин и самому руководить через ОКВ этой операцией»
607
Геринг был «человеком № 2» в фашистской третьей империи. Этого ужевполне достаточно для его характеристики. Человеконенавистничество, безграничное властолюбие и честолюбие, ненасытная жажда к наживе и богатств!,дополнялись у него страстью к роскоши, внешнему блеску, наслаждениям, кколлекционированию награбленных в оккупированных странах произведенийживописи Последнее обстоятельство, очевидно, и дало Гитлеру повод назватьего «человеком эпохи Ренессанса» Однако подобную характеристику «толстого Геринга» можно воспринять либо как иронию, либо как глумление надлюдьми эпохи Возрождения.
608
Имеются в виду попытки Гиммлера вступить через президента шведскогообщества «Красного Креста» графа Бернадотта в сепаратные переговоры сзападными державами в марте—апреле 1945 г.