Положение наших войск сводилось к следующему: группа армий «Юг» после проведенных боев была значительно истощена и не обладала достаточной силой, чтобы полностью овладеть Донбассом. Все более усиливалось возникшее после форсирования Днепра стремление переносить удары в центр.
Относительно дальнейшего наступления группы армий «Центр» на Москву создались следующие разногласия:
а) командование группы армий «Центр» и руководство генерального штаба сухопутных войск (Браухич, Гальдер) требовалисосредоточить наиболее сильный кулак в центре, продолжать наступление на Москву, обходя ее главным образом с севера, иэтим наступлением решить исход войны;
б) я и первое время фюрер придерживались мнения, что необходимо стабилизировать центральный участок на наиболее выгодных позициях и за его счет усилить фланги для решения основных военных задач и более широкого и глубокого обходацентральной группировки Красной Армии.
Руководство генерального штаба сухопутных войск, учитывая блестящий успех окружения под Брянском и Вязьмой, убеждало фюрера, что операция под Москвой имеет стопроцентную перспективу на успех. Фюрер поддался их аргументам и согласился на наступление на Москву.
Дальнейшее развитие событий показало ошибочность этого решения. Следствием провала под Москвой и отхода немецких войск явилось снятие Браухича с поста главнокомандующего сухопутными войсками. Насколько я сейчас могу вспомнить, снятие Браухича объяснялось следующим:
а) фюрер решительно воспротестовал против того, что Браухич после контрудара Красной Армии предпринял планомерныйотход, заранее запланировав его по рубежам. Боясь отрывагруппы армий «Центр» от группы «Север», он слишком поспешно начал отводить 9-ю армию. Фюрер считал, что Браухич нарушил принципиальное требование — не отходить ни шагу назадс завоеванной территории, так как он знал, что значит отдаватьобратно противнику первоначально захваченные районы. Гитлеоособо резко восстал против иллюзий «тыловых рубежей», которые создавались при планировании отхода;
б) фюрер, а также я считали, что Браухич недооценил силунемецких войск. 4-я армия и 3-я,танковая группа вообще не былиразбиты, а 2-я танковая группа полностью сохранила свою мощь.Поспешный отход не вызывался необходимостью;
в) кроме того, Гитлер учитывал, как привходящее обостоя-тельство, болезнь Браухича и его возраст.
В отставке Браухича не играли никакой роли политические причины; также необоснованны мнения, что Браухич якобы был против наступления на Москву и дальнейшего продвижения в глубь России.
В результате кампании 1941 г. стало ясно, что возникнет момент известного равновесия сил между немецкими и советскими войсками. Русское контрнаступление, бывшее для верховного командования полностью неожиданным, показало, что мы грубо просчитались в оценке резервов Красной Армии. Тем более было ясно, что Красная Армия максимально использует зимнюю стабилизацию фронта для дальнейшего усиления, пополнения и подготовки новых резервов. Молниеносно выиграть войну не удалось. Однако это ни в коем случае не отнимало у нас надежды новым наступлением достигнуть военной победы.
При составлении плана кампании 1942 г. мы руководствовались следующими установками:
а) войска Восточного фронта более не в силах наступать нчвсем протяжении фронта, как это было в 1941 г.;
б) наступление должно ограничиться одним участком фронта, а именно — южным;
в) цель наступления — полностью выключить Донбасс извоенно-экономического баланса России, отрезать подвоз нефтипо Волге и захватить главные базы нефтяного снабжения, которые, по нашей оценке, находились в Майкопе и Грозном. Выходна Волгу не планировался сразу на широком участке, предполагалось выйти в одном из мест, чтобы затем захватить стратегически важный центр — Сталинград. В дальнейшем предполагалось, в случае успеха и изоляции Москвы от Юга, предпринятьповорот крупными силами к северу (при том условии, что нашисоюзники взяли бы на себя р. Дон). Я затрудняюсь назвать какие-либо сроки проведения этой операции. Вся операция на южном участке должна была закончиться крупным окружениемвсей юго-западной и южной групп Красной Армии, которыеохватывались нашими группами армий «А» и «Б».
Необходимо указать, что в самый последний момент перед наступлением на Воронеж стало известно, что майор Райхель, один из офицеров генерального штаба, везший оперативные директивы на фронт, пропал без вести и, видимо, попал в руки русских. Кроме того, в одной из английских газет проскользнула заметка о планах немецкого командования, в которой упоминались точные выражения оперативной директивы генерального штаба. Мы ожидали контрмер со стороны русских и впоследствии были очень удивлены, что наступление на Воронеж сравнительно быстро увенчалось успехом.