__________________
Никс очнулась от тихого-тихого пения. Невозможно было разобрать ни голоса, ни слов. Это даже не совсем бы походило на пение, скорее размеренное биение, составляющее своеобразный мотив, но это не просто биение, а добавление чего-то легкого и мягкого, что просто не могло быть громоздким и шершавым, как человеческий голос.
Но реальность начала восстанавливаться, пока сонливость уходила, забирая с собой последние нотки того дивного пения.
Никс открыла глаза. Только она хотела поднять руку, чтобы убрать упавшие на лицо пряди, как поняла, что ее запястья крепко привязаны веревкой к подлокотникам офисного стула. Лодыжки также привязаны к ножке стула, что делало положение Никс весьма патовым и неудобным. Перед глазами девушки были выстроены рабочие столы с компьютерами и папками, отделявшиеся друг от друга небольшой деревянной преградой.
На первый взгляд могло показаться, что наемница здесь абсолютно одна, но перелетевший через весь этаж монитор компьютера говорил об обратном.
Шум все приближался, и вдруг из-за угла появился он во всей красе. Уже чистый и без единого ранения, в каком-то странном бардовом фраке тот самый парень выходит ленивой походкой. И все бы ничего, но он идет по столам. Осторожно перешагивая преграды, и странно оглядываясь на них, парень шагал прямо в сторону Никс. Его движения походили на странный танец, танец безумца. Он смахивал ногами со стола аккуратные стопки папок и мониторы. Этим он чем-то походил на саму Никс. Такая же безумная тяга к разрушению.
Приподняв брови, наемница наблюдала за ленивой походкой парня с удивлением и некой приязнью. Что-то в его поведении очаровывало.
-Очнулась? Вот и хорошо.- с усмешкой проговорил парень, стоя на столе прямо напротив Никс. Он как-то кривовато поклонился, еле держась на ногах. Все его движения были заторможены и ленивы. Было ощущение, будто он выпил или покурил. Или просто сошел с ума.
-Амадей Моцарт... - все еще кланяясь, парень исподлобья посмотрел на наемницу, улыбаясь самою теплой, но в тоже время странной улыбкой.-... К вашим услугам.
-Ей, мальчик, ты чего, в конец обкурился?- тон девушки был сомнительным. Парень нес абсолютную чушь. Вырядившись в непонятно что, ведя себя, словно сумасшедший, он представляется именем великого австрийского композитора, разве только не упомянув его первого имени- Вольфганг.
Быстро спрыгнув со стола, парень подбежал к Никс, крутанув стул, на котором та сидела, несколько раз, приблизил к ней лицо, положив свои ладони на запястья девушки, покоившиеся на подлокотниках.
-Нет, девочка, я в полном порядке. Тебя что-то не устраивает в моей имени?- не дожидаясь ответа девушки, Амадей продолжил.- Можешь называть меня Сладкий, если тебе так будет удобней.
-Нет, спасибо, Амадей.- девушка сделала ударение на имя юноши, чтобы показать то, что его имя вполне нормальное, во всяком случае, лучше, чем Сладкий.
-Отлично.- улыбнулся Амадей.- Итак, как мы поступим? Слышишь?- парень замолчал, давая прислушаться девушке. Слышался тихий, но уже отчетливый вой сирен. Несомненно, это та самая долгожданная полиция.
-Ну и? Что тебе мешает уйти, бросив меня здесь в лапы полиции?
-Эн нет. Я всегда дою два варианта развития событий. Первое, я оставляю тебя здесь, приезжает полиция, и тебя убивают на электрическом стуле за массовые убийства крупных политиков...
-Откуда ты...
-Молчи!- парень еще раз крутанул стул. От этого порядком начинала кружиться голова.- Я не тупой и могу сложить «два плюс два». Ну, к делу. Второй вариант...- Моцарт выпрямился, убирая руки с подлокотников.-... Я выбрасываю тебя в окно.
-Оо, какие роскошные варианты!- воскликнула Никс. Ее удивлению и возмущению не было предела.- А есть еще, Ковальски?
-Ну, это все, которые я могу тебе предоставить.- пожал плечами парень. – Не могу же я оставить тебя в живых. Я еще не собираюсь расставаться с жизнью.
-А ты не подумал, что могут придти другие, после меня?- Амадей нахмурился, от этого его голубые глаза в свете ночного города казались почти черными.
-Дельная мысль. Но я все равно хочу тебя убить, для подстраховки.- с этими словами, Моцарт подкатил стул ближе к окну, но не разворачивая к нему. – Адьес, амиго!- проговорил Амадей, поставив ногу на сидение стула между ног Никс. Наемница еще не могла до конца осознать, что происходит. Похоже, сейчас она полетит вниз с этажа так пятнадцатого.
Амадей толкнул стул по направлению из окна. Удар был достаточной силы, чтобы пробить стекло и отправить Никс в полет. Парень все уже заранее предугадал. На самом деле, он не давал выбора. В любом случае, он выбросил бы ее в окно. Это жесткость? Да, у нее были бы шансы убежать от полиции и остаться в живых. Или это милосердие? Тоже верно, ведь шанса могло не представится. А умереть, упав с пятнадцатого этажа намного легче, чем на электрическом стуле. Несомненно, у полиции что-то на нее есть, и найдя ее тут, они бы не упустили возможности.