Глава 31
Выход есть всегда, ведь на окнах многоэтажек нет замков.
С трудом пройдя через двор, заваленный снегом чуть ли не по пояс, я зашел в обшарпанный подъезд. На узкой лестнице воняло, пылью и чем-то непонятным, но чертовски отвратительным. Весь пол засыпан, различными целыми и не очень бутылками, упаковками, пакетами и использованными шприцами. Стоит ли говорить,
что в других обстоятельствах я бы в подобное место и за бабки не сунулся. Особенно босиком, кроссовки не пережили недавней аварии, поэтому будем надеяться, что заражение, какой нибудь гадостью мне не грозит. Очень уж не хочется узнать каково это когда: “В вене шарит конский волос.”
Стараясь наступать на относительно безопасные участки пола, как можно дальше от грязных шприцов, я добрался до третьего этажа. Из четырех находящихся на пролёте квартир, только одна была в наличии дверь. На полу перед ней, на пустой, размокшей коробке из под пиццы, отчетливо проступал отпечаток подошвы ботинка, размера примерно тридцатого. Похоже мне именно сюда.
— Есть кто? — переборов волнение я немного приоткрыл, оказавшуюся незапертой, дверь и заглянул внутрь на удивление относительно чистой, по сравнению с подъездом, квартиры.
— Заходи, но не дальше прихожей — Раздался из глубин квартиры знакомый, на этот раз ничем не искаженный голос — И дверку за собой прикрыть не забудь.
— Ксюша. Это ведь ты?
Ну да в самом деле. Кто ещё мог похитить мою сестру если не знакомая, отца которой я убил, и имеющая ко всему прочему доступ к моей личной информации. Эх, почему я такой тупой, нужно было связать её хотя бы, а не отпускать на все четыре стороны. Но как бы я после этого смотрел в глаза сестре, если бы причинил столько боли беззащитной девушке имеющей полное право меня ненавидеть? Почему чёрт побери всё так сложно…
— Ксюша? — Раздался звук удара чем то тяжелым, с разделяющей нас стены посыпалась штукатурка — Да! Да! Наверное Ксюша. Нет. Точно Ксюша. Это ведь правда?
— Ага. Правда. — я вроде бы слышал, что с террористами взявшими заложников нужно разговаривать максимально спокойно, чтобы не спровоцировать случайно на агрессию, особенно если они ведет себя… Вот так вот. — Тебе нужен я, а не Соня. Она ни в чём не виновата.
— Ты прав я ненавижу именно тебя. Сильно, сильно. Не помню правда почему — Спрятавшаяся на закрытой кухне квартиры девушка говорила очень странным растерянно восторженным голосом — А когда вспомнить пытаюсь так голова болит. сильно, сильно. И очень убить хочется. Кого угодно. Но лучше тебя всё таки. Да. Да. Именно тебя. Ведь я тебя ненавижу. Сильно, сильно.
Из за стены снова раздался сильный удар заставивший меня вздрогнуть.
— Только… Мне нельзя убивать. Понимаешь? Совсем, совсем нельзя. Иначе будет больно. Сильно, сильно. Давай ты сам себя убьешь. Хорошо?
— Отпусти сначала сестру — Оставаться спокойным было очень трудно, но я старался держаться изо всех сил. Правда убрать из голоса сильную дрожь так и не удалось — Если она будет в безопасности я сделаю всё что ты от меня хочешь.
— Правда? Я так рада. Сильно, сильно. От мысли о твоём мертвом теле мне становится так жарко и приятно. Ах. Прямо снова хочется кого нибудь убить. Жалко что нельзя, это было бы приятно, приятно, если б не очень больно. — По стене снова чем то ударили, а затем раздался звук очень похожий на хлопанье в ладоши — Но твоя сестра уже в безопасности. Я забочусь о ней. Даже лицо помогла перевязать, после того как эта недотёпа упала им на нож. Так страшно. Целых одиннадцать раз упала. Я не вру! Правда! Правда!
Внутри снова вскипела ярость, тело словно само собой сделало широкий шаг вперёд.
— СТОЯТЬ! Я ЭТУ СУКУ КРАШЕННУЮ СЕЙЧАС НА БАЙТСЫ ПОРЕЖУ И ТЕБЯ ЖРАТЬ ЗАСТАВЛЮ! — Безумный визг Ксении сработал так же отрезвляюще как ведро холодной воды, вылитое на голову. Нужно быть сдержаннее, иначе Соню не спасти.
— Стою — я замер в полушаге, ухватившись за гнилой стеллаж, чтобы удержать равновесие.
— Ой я так рада! Ты такой послушный. — И снова это восторженный тон — Ну. Ты убьешь себя, чтобы мне стало приятно, приятно? Иначе придётся убить эту девушку, я правда не помню кто она… Но мне всё равно, если она утонет в красном нам с тобой обоим будет, больно, больно. А это сделает мне чуть, чуть приятно.
— Да — кипящую ярость удерживать всё труднее и труднее. Нужно придумать как выкрутится из этой ситуации. Если брошусь в атаку на Ксюшу, скорее всего смогу победить, но это потеряет смысл если она успеет навредить Соне ещё сильнее. Уж лучше я умру сам чем позволю такому случиться. — Как ты хочешь, чтобы я себя убил?
— Чем больнее тем приятнее. Я уже думала об этом, пока шла сюда. Понимаешь ты тогда на крыше, почти без головы был, и не умер. Вот мне и пришлось подумать немножко. Это было больно сильно, сильно. — Радостно затараторила девушка — Но я справилась. Если тебе голова не нужна, значит нужно тело испортить. А тут броня мешает как назло. Она крепкая раз папа сломать не смог, хоть и старался сильно, сильно. Но внутри то всё мягонькое и нежное. Я сама видела!
— И? — Если сам ничего не могу придумать, то остаётся надеяться только на помощь Йормата. Наверное стоило его раньше позвать, но у меня после того как я то фото увидел вообще всё кроме страха за Соню из головы вылетело.
“Йормат срочно нужна твоя помощь. Прошу проснись!”
Я постарался бросить, что то вроде мысленного зова внутрь своего сознания.
Ответа не последовало.
— Так вот. Если добраться до мягонького и испортить, тебе будет больно, больно, а мне приятно, приятно. И ты будешь корчиться, на грязном полу, пуская слюни. — В голосе Ксении появились томные нотки, прерываемые тяжелым дыханием, от которых мне стало ещё страшнее — И если повезёт наконец то умрешь и тоже накормишь, моего мальчика. А если нет, то мы сможем играть и дальше… Это будет так весело, весело. И когда закончится, мне наверное будет так приятно, приятно как никогда до этого. ХИХИХИХИХИХИХИХИ.
Из за стены раздался очередной удар. По поверхности грязного бетона с остатками покрытых чёрной плесенью обоев пошли трещины.
— Справа в шкафу стоит красная канистра. Пей. — Продолжила девушка уже куда спокойнее.
— Что это?
“Йормат прошу, если ты сейчас поможешь я больше никогда не буду оспаривать твои приказы! Только помоги мне спасти Соню! ”
И по прежнему невыносимая тишина в ответ.
— ХИ. ХИ. Ракетное топливо, перемолотое в порошок и залитое соляркой. Оно хорошо пьётся, я проверила. У меня после одного глотка, живот болел сильно, сильно! А еще вкус ужасный. Но ты не волнуйся я туда ещё килограмм стевии добавила. Оно теперь сладенькое!
Я посмотрел на двадцати пяти литровую канистру которую держал в руках совершенно другими глазами. Если раньше была надежда просто следовать её указаниям, и надеяться на очень высокую живучесть организма, то теперь она пропала. Что- то мне подсказывает, если поджечь этот вкусный, вкусный коктейль, здесь полдома сгорит, не говоря уже про меня.
— А потом, когда выпьешь, то просто подожжом тебя и всё.
— Я согласен, только отпусти сначала сестру.
— НЕТ! НЕТ! НЕТ! — каждый крик сопровождал сильным ударом — ТЫ ХОЧЕШЬ МЕНЯ ОБМАНУТЬ! ВЫ ВСЕ ХОТИТЕ МЕНЯ ОБМАНУТЬ! Я УБЬЮ ЭТУ СУКУ УБЬЮ!!!
— Стой! Остановись! Я сделаю!
— Пей.
Дверь слегка приоткрылась и оттуда высунулось небольшое карманное зеркальце в котором отразился большой голубой глаз с практически красным белком. Аж мороз от такого вида по коже. Интересно это последствие пробы предназначенного для меня коктейля, или дело в чём то другом? Я ведь точно помню, что когда видел Ксюшу в последний раз с ней было всё в порядке, ну в плане здоровья, крыша у неё думаю как раз тогда и начала основательно течь.
— Послушай — как же чёрт подери сложно сделать голос ласково успокаивающим в такой ситуации — Я правильно понял? Если ты убьёшь Соню тебе будет больно, больно?
— Да! Очень, очень.
— И ты этого не хочешь. Ты хочешь, чтобы было приятно, приятно от моей смерти у тебя на глазах. Я прав?