Разрушение души, является окончательной смертью. Без поправок. Без возражений или альтернатив. Я сам проверил это. Мой учитель, проверил это. И сотни триллионов богов и гениев, находящихся в радиусе полутора миллионов миров от вашей земли, точно так же потерпели неудачу в своих попытках произвести полноценное воскрешение.”
— А боги?! Они же бессмертны!
“Боги бессмертны для других, но не для себя. Умирает личность. Воскресает образ сформированный из молитв последователей.”
Ноги подкосились. Силы покинули меня вместе с последней надеждой. В сознании будто образовалась чёрная дыра поглотившая все мысли и эмоции.
— Ты меня игнорируешь? — Раздался над ухом противный голос — Это обидно знаешь ли! Очень, очень.
Пустота за долю секунды заполнилась всепожирающей яростью.
Глава 32
Энст
Я медленно поднял глаза на лицо стоящей рядом Ксюши. За прошедшие с последней встречи часы она сильно изменилась. Кукольное лицо приобрело синюшный оттенок. Неестественно алые губы были искривлены в глупой улыбке, казавшейся совершенно чужеродной на лице, обычно безэмоциональной девушки. Огромные глаза налились кровью из полопавшихся сосудов настолько, что белок стал практически алым. На лбу зияла трехсантиметровая незаживающая рана, сквозь которую проглядывала немного желтоватая кость. Из под воспаленных лоскутов порванной кожи свисали несколько мёртвых белесых нитей.
Подобное зрелище наверное должно пугать?
Я медленно поднялся на ноги, по прежнему смотря в Ксюшины глаза.
— Ну так ты буд… — кулак врезался в мягкий живот с такой силой что легонькое тельце отбросило на гнилой сервант стоящий у стены — Ай! Голос говорит я не должна убивать людей! Иначе будет больно, больно! Не заставляй меня!
Моя босая ступня впечаталась точно в солнечное сплетение. Из раскрытого в беззвучном крике рта на меня брызнуло кровью вперемешку с слюнями и полупереваренной едой. По несущей стене здания за спиной девушки пошли трещины.
— Я не хочу чтобы снова было больно, больно. — С трудом прохрипела сложившаяся в позу эмбриона девушка. — Не надо!
Левой рукой я схватил её за волосы и одним рывком поднял на ноги. Кулак правой руки с размаху впечатался в залитое слезами лицо.
Громко хрустнуло. В моей сжатой кисти остался огромный клок волос, а сама Ксюша, пролетев несколько метров, врезалась в стену комнаты из которой до этого говорила со мной. С огромным трудом она смогла удержать равновесие и даже попыталась поднять руки чтобы защитится.
На этот раз кулак врезался в челюсть. Щека порвалась. На пол посыпались выбитые зубы. Худые ноги подкосились, но упасть девушка не смогла. Левой рукой я крепко сжимал её горло прижимая Ксюшу к стене.
Ненависть пожирала меня изнутри заставляя наносить удар за ударом.
Наконец не выдержала стена. Потеряв точку опоры я рухнул вперед прямо на залитую кровью Девушку, от кукольного лица которой осталось только кровавое месиво, перемешанное с осколками раздробленных костей.
Из неровной дыры на месте рта по прежнему вырывалось хриплое дыхание.
Она слишком живучая.
Бить придётся слишком долго.
С трудом приподнявшись на трясущихся руках я схватился за тонкое горло.
Кисти рук плотно обхватили шею.
Большие пальцы легли точно на гортань.
Лишенное кислорода тело подо мной начало судорожно дёргаться.
Я сжал пальцы лишь сильне, перенеся при этом весь вес своего тела на напряженные до предела руки.
Судороги становились всё сильнее. Безвольная до этого девушка начала размахивать руками и ногами, пытаясь сбросить меня.
Но разница в силе была слишком большой.
Внезапно одним из махов, ей удалось очень удачно попасть мне по подбородку, из за чего моя голова дернулась вверх, и я увидел лежащее на кровати тело. Увидел такое родное лицо, лишившееся искры жизни. Встретился взглядом, с пустыми помутневшими глазами Сони, смотрящими будто бы с укором.
По телу прошла волна озноба, а из глаз брызнули слёзы.
Что я черт меня подери делаю?
Избиваю беззащитную девушку, сошедшую с ума от горя?
Если кто и заслуживает здесь самой страшной и мучительной смерти, так это я сам.
Уверен, если бы сестра увидела меня сейчас, она разочаровалась бы в своём брате.
Я разжал руки и перекатился в сторону, вернув Ксюше возможность дышать. С трудом поднялся, на отказывающиеся слушаться ноги, а затем подошел к старой деревянной кровати, на которой поверх покрытого чёрной плесенью одеяла, лежала Соня.
От вида сломанного, неестественно неподвижного тела, внутри всё сжалось. Ярость вновь начала разгораться, но практически мгновенно оказалась потушена ледяной скорбью.
Ксюшина смерть ничего не изменит. Она не вернёт Соню. А значит нет смысла в ненужном насилии. Лучшее на что я сейчас способен это прервать круг бессмысленной мести.
Именно этого бы хотела моя сестра, если бы была жива.
“Смешно. Ты снова даже не пытаешься просчитывать последствия своих решений.”
— О чём ты? — желания разговаривать не было, так же как и выбора делать это или нет.
“Прервать круг бессмысленной мести… Звучит красиво. Жаль смысла в этом нет ни капли. Мирное урегулирование конфликта, возможно только в двух случаях, при достижении взаимной выгоды, или при отказе одной из сторон от объекта притязания в пользу своего противника, таким образом чтобы дальнейший бой стал просто ему не выгоден.”
— Так в чём проблема? Я не стану убивать ее. Мы в расчёте.
“Нет. В данном случае объект притязания это твоя жизнь. Она хочет забрать её, вот только силы не хватает. Поэтому приходится действовать через посредников. Довольствоваться малым, в надежде причинить тебе боль хотя бы косвенно. Поэтому если ты оставишь её в живых, она продолжит двигаться в этом же направлении, убивая в начале твоих друзей, затем знакомых, а после и вовсе просто внешне похожих посторонних. За её жизнь, ты заплатишь жизнями десятков других, по непричастных к этой ситуации людей, точно так же как только что заплатил жизнью Сони. За то что пошёл на поводу у своих эмоций.”
— Я могу переубедить ее!
“А это ещё смешнее. Большинство людей руководствуются не рациональностью, а эмоциями, точно так же как и ты сам. Они попросту отказываются слышать аргументы и уж тем более пытаться понять чужую позицию. Для них имеет значение только собственное мнение, основанное на идеях их кумиров и примитивных базовых инстинктах. Любая же другая позиция воспринимается в штыки как в корне неверная, вне зависимости от того насколько хорошо она обоснована. Для них есть только то что соотносится с их картиной мира и наглая ложь. Подобные действия заложены в ваш вид на генетическом уровне. Точно так же как бессмысленные эмоции вроде сострадания или ненависти. Поэтому бесполезно пытаться менять аргументами чужую точку зрения основанную исключительно на эмоциях. Лишь единицы способны перестать уподобляться своим генетическим предкам, и хотя бы попытаться заставить себя мыслить рационально.“
— Тогда можно посадить Ксюшу в тюрьму или еще как нибудь изолировать.
“У меня осталось слишком мало времени. Я не стану тратить его впустую, на подобные бессмысленные действия. А отдавать ее этому чернобогу нельзя. Он сможет вытянуть из неё слишком опасную для меня информацию. Просто убей, это мгновенно решит все проблемы. Разум этой девушки слишком сильно повредился в тот момент когда она сорвала ментальный блок на убийство людей. Поэтому с этого момента Ксения даже в теории не может представлять ни малейшей ценности.“
— Нет. Я не стану убивать беззащитную девушку. Не стану мстить, ведь если смерть окончательна, значит каждая жизнь бесценна. Поэтому нельзя забирать её у той кто прямо сейчас не представляет ни для кого угрозы. Соня бы не хотела, чтобы я превратился в хладнокровное безжалостное чудовище. Она не хотела бы чтобы я стал таким же как ты.
“Ладно.”
Внезапно у меня начала очень сильно кружиться голова. В глазах потемнело, пол под ногами поплыл. Я сам не заметил как рухнул на пол. Виски пронзила острая боль, и мир вокруг померк.