– Привет.
Единственный по-настоящему живой в этом царстве зомби.
– Привет, – я села на кровати и взглянула на него, как мне казалось, с интересом.
– Как ты сегодня? – он присел рядом и натянуто улыбнулся, – Я ведь забыл предупредить тебя, ты не пленница и можешь спокойно покидать комнату.
– Вот уж спасибо, своевременно, – я скорчила гримасу, – Только вот у меня нет желания. Никакого.
Маркус вздохнул и потер лоб.
– Не сработало.
– Если ты про иммунитет, то, видимо, нет. Маркус, мне… теперь это навсегда?
– Боюсь, что пока перед тобой не будет четкой цели – да.
– Я хотела сбежать. А теперь не хочу.
– Ты хотела, верно. Но не для себя. Это никогда не было ТВОЕЙ целью. Первопричина ведь крылась в другом. Чем-то или ком-то.
– В чем именно?
Маркус пристально посмотрел на меня.
– Совсем ничего не приходит в голову? Тогда ответь сама себе на этот вопрос, подумав на досуге, и, возможно, внутри что-то щелкнет. Ладно, я зашел лишь справиться о твоем здоровье и вижу, что ему ничто не угрожает.
– Конечно. Кроме меня самой, – я пожала плечами и равнодушно уставилась в окно, где монотонный дождь вновь зарядил на весь вечер. – Не посидишь со мной, не поболтаешь? Что происходит в мире?
– Есть дела, требующие моего непосредственного участия.
– Что происходит в Сиэтле?
– Можно сказать, что он захвачен. Частично разрушен воинами. Те, кто не пожелал стать частью империи Джона и успел вовремя сообразить, покинули город. Стычки продолжаются, но уже не так часто. Джон подключил интеллектуалов к работе над формулой. Относится, правда, к ним, как к черновику.
– Это в его стиле.
– Мне пора. А ты подумай над тем, что я сказал. И лови любые мелочи, знаки, сигналы из окружающего мира.
Он многозначительно взглянул на меня и вышел.
Я вновь легла на спину, устремившись внутрь себя и пытаясь найти ответ на вопрос Маркуса. Маленькая Киара в моей голове безуспешно цеплялась за гладкие стены, соскальзывая в пропасть и начинала все с начала, пока сон не захватил меня.
– Это глупость. Ты сделаешь это зря, тогда ее жертва напрасна! Она даже не вспоминает о тебе. Брось. Оставь эти попытки. Хотя бы сейчас.
Маркус мерил шагами маленькую комнатку, прикрывал трубку телефона рукой и понижая голос до шепота.
– Я уверен. Только что говорил с ней. Нет, сейчас ничего не угрожает. Скорее она представляет угрозу, ее реакция неоднозначна. Мы с Троем… да не ори ты, ради Бога! Ты ничего не понимаешь и не знаешь! Он в силах помочь, если я смогу верно использовать его потенциал.
Маркус остановился после очередного круга по комнате и запустил руку в волосы.
– Если ты заявишься сейчас, Джон убьет тебя. Киара – эксперимент, он не позволит тебе испортить дело. Так что даже не вздумай. Я не смогу помочь вам обоим.
И он отключился, задумчиво уставился на голубой экранчик и зачем-то сверился с наручными часами – половина первого, пора. Он спрятал телефон в ящик платяного шкафа и, поднявшись на второй этаж, исчез за одной из дверей.
День за днем мое состояние не менялось. Безразличие превращало меня в безмолвную восковую скульптуру, пока дело не доходило до провокаций со стороны Меган или Джона. Тогда на меня накатывала волна ярости и бешенства, хотелось все крушить, или реветь, или хотя бы сбежать и спрятаться. Но затем в груди вырастал тугой шар, а в голове между разумом и чувствами возникала стена самоконтроля. Дышать становилось труднее, ком рос в горле, голову сжимали тугие обручи. И где-то в душе зарождалось новое чувство – необъяснимая тревога. Она росла и росла, ровняя все на своем пути. Контроль. Я контролировала каждое свое движение, слово, действие и, наконец, мысли. С утра до вечера, с ночи до утра. Напряжение росло вместе с тревогой, вызывая бессонницу, а когда сон все-таки валил меня с ног, я видела кошмар, в котором я бежала в никуда, вокруг чернота, а где-то впереди светил одинокий фонарь, но я никак не могла добежать до него. Чернота смыкалась у меня за спиной, давила по обе стороны, мне хотелось кричать, я открывала рот, но звука так и не было слышно.
В очередной раз проснувшись в поту, я поймала себя на мысли – я все контролирую.
– Черт, мне нужно на воздух, – я убрала с лица мокрые пряди, надела халат и покинула ставшую душной комнату.
Маркус сидел на ступенях террасы с блокнотом спиной к двери и что-то писал. Он был так увлечен, что не слышал мои шаги и вздрогнул, когда я села рядом.