– Ты знаешь, о ком идет речь?
– Конечно.
– Почему тогда не поможешь мне вернуть мою жизнь?!
– Ты ведь не просто так хотела его защитить. Человеку, которого ты видела у озера, угрожает опасность. Поэтому, мы будем делать все постепенно. Обещаю, память вернется. А то, что это не связано с Троем, меня в каком-то смысле радует.
– Почему?
– Потому, что тот, с кем ты связана, дорог мне и я не хочу, чтобы ему было еще больнее. Больнее, чем сейчас. А теперь – марш из моей комнаты! Если нас будут слишком часто видеть вместе, заподозрят неладное. К тому же, мне нужно работать.
Я только сейчас обратила внимание на рабочий стол Маркуса – исписанные формулами листы бумаги и флаконы с бордовой жидкостью громоздились на нем.
– Иди, – он отворил дверь и, легонько подтолкнув меня, выставил в коридор. – Все будет хорошо. Теперь я не сомневаюсь в этом.
Он улыбнулся, сверкнул линзами очков в тусклом свете и заперся в комнате.
Я вздохнула и направилась на первый этаж, чтобы наконец перекусить, но услышала в спальне Троя его тихий голос. Подталкиваемая волной эмоций, я, ни секунды не размышляя, без стука вошла в к брюнету. Тот сидел на кровати и читал толстую книгу. При виде меня он захлопнул ее, отложил в сторону и вопросительно взглянул на меня.
– Послушай… мне не дает это покоя. Возможно, мне показалось, но ты был не рад моим сегодняшним переменам.
– Слушай, я хочу оставить это без комментариев, – холодно процедил он и резко перешел на шепот: – Я дам тебе один совет. Сейчас это особенно важно – не ведись на провокации Джона или кого бы то ни было еще. Делай порученное им дело, что бы ни происходило вокруг. Иначе он все поймет и в лучшем случае повторит свой эксперимент. А мы не знаем, удастся ли справиться со второй волной.
«Мы». Они с Маркусом были заодно и боролись за мою человечность.
– В худшем случае он тебя убьет. Надеюсь, ты понимаешь это.
Склонив голову набок, я кивнула и также резко выскочила из комнаты, как вошла в нее.
– Что ж, Джон, тебе не удастся поиграть со мной, – бормотала я, возвращаясь к себе и напрочь забыв про ужин. Стянув с себя одежду и не выключая ночник, я залезла под одеяло и быстро уснула, не смотря на вереницу мыслей в моей голове и голод.
Сон был беспокойным, но мне снился вовсе не кошмар. Я видела того блондина. Сейчас он стоял спиной ко мне на моей ярко освещаемой кухне и следил за кофемашиной, напевая незнакомую мелодию. Он развернулся, услышав мои шаги. Знакомая голубая рубашка была расстегнута. Черты лица были расплывчаты, но все равно казались знакомыми. Он улыбнулся и… растаял!
Кадр во сне сменился, и вот он сидит рядом со мной в кинотеатре. От него пахнет карамелью и лосьоном после бритья. Я ощущаю тревогу, страх, хочу бежать! Но он протягивает ко мне руку и в ту же секунду будто растворяется в тумане.
И вновь смена кадра. Мы оба стоим возле заброшенного здания, вокруг нас заросли сухой прошлогодней травы и кустарника с меня ростом, сквозь них пробиваются лучи закатного солнца. Лицо парня окровавлено, одежда измята, на ней тоже видны следы крови и грязь. Но он все равно улыбается. Всегда. Даже если больно. Даже если страшно. А страшно ли ему? Мне да! И я хочу помочь ему, скрыть от чужих глаз.
Вновь темнота. Мне нечем дышать. Силуэт блондина проступает сквозь этот мрак. Очертания предметов вокруг становятся все четче. И вот он целует меня в пустом терминале Такомы. Я не слышу его голоса, не помню лица, не чувствую тепла… Хочу кричать, боль разрывает грудную клетку! Я дышу слишком часто. Голова кругом! Становится все больнее, режет глаза. Я чувствую, что больше не могу сдерживать это в себе, и крик вырывается на свободу, а вместе с ним и поток слез.
Я знала, что сплю, знала, что кричу во сне, но не могла остановиться и пока не догадывалась, что в моей комнате стояли двое, переглядывались и улыбались, выдыхая. Один из них исчез, а второй потряс меня, осторожно прикрывая мой рот ладонью. И я вернулась в реальность – волосы прилипли к мокрым соленым щекам, горло болело от напряжения, в груди щемило от слишком частого дыхания, голова шла кругом. Маркус внимательно смотрел на меня, убирая с лица волосы, накрывая одеялом и отнимая руку ото рта.
– Тссс, никакого крика. Разбудишь весь дом.
Я всхлипывала, тяжело дыша и размазывая слезы. Я не могла больше сдерживаться ни во сне, ни наяву.
– Маркус! Я не справлюсь. Этого слишком много для меня одной.
Тогда он сгреб меня в охапку и прижал к груди.
– Справишься. Ты чертовски сильная!
Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох, втянув воздух носом и почувствовала такой знакомый запах туалетной воды. В памяти вновь поднялись волной воспоминания. Прижавшись сильнее, я вновь вдохнула этот аромат и простонала: