Трой шел впереди, мы с Риком – на внушительном расстоянии от него.
– Поверь, он не злой. И он не хочет тебя обидеть. Я могу об этом смело говорить, хотя и не долго знаю его. Мы познакомились несколько недель назад, – Рик шагал рядом, смотря себе под ноги. – Всех нас он собрал по одному, выслеживая, рассказывая одну и ту же историю и предлагая союз. У него сейчас никого нет, он одинок. Его тешат только мысли об отце. С нами он столь же закрыт, отстранен и холоден, как и с тобой. Да, конечно он кажется странным, но он вселил в нас надежду. Я уверен, что он сможет распутать хотя бы часть этой сомнительной истории, найти улики, и тогда мы сможем настаивать на повторном рассмотрении дела.
– Зачем ты выгораживаешь его, Рик? Ты ведь сам сказал, что недавно с ним знаком. Может, он просто пользуется нами.
– Мы все равно узнаем правду, пусть мы только инструменты. Трой доберется до истины. Посмотри на него – он всегда спокоен, рассудителен. Он нашел нас, собирая по крупицам информацию. И он делится ею. Я бы никогда не затеял ничего подобного. Временами я завидую его четкости и такому равнодушию ко всему, что не касается дела.
– Это меня и пугает в нем больше всего, – прошептала я так тихо, что Рик вряд ли услышал меня.
Здание корпорации уже было перед нами. Его окна светились каким-то огненным, зловещим блеском в лучах солнца. Мы подошли ближе – здание ИнДжениус было обнесено высоким забором, в котором изредка зияли щели. Они были нашим единственным шансом узнать, что происходит на территории. Мы осторожно заглянули в одно из таких «окон» – за забором, по периметру находилось не менее тридцати вооруженных охранников. Такое я видела только в кино – бронежилеты, автоматы наперевес, микрофоны, наушники. Как мы, трое подростков, могли попасть в здание, пройдя мимо этих буйволов?
Внезапно Рик присел на корточки и стал усиленно вырывать траву и разгребать землю рядом с забором.
– С ума сошел? Что ты там роешь? Подземный ход? – Трой просто невыносим. Если бы я была парнем, не задумываясь съездила бы по его невозмутимой физиономии.
Но Рик был не таким взрывоопасным, как я.
– Смотрите, здесь люк. Он наверняка ведет в центральную канализационную систему. Есть шанс, что с ее помощью мы можем попасть внутрь.
– Молодец! – Трой похлопал Рика по плечу. – Дождемся вечера!
– Ух ты, сам Трой решил поосторожничать! – не выдержала я.
Он быстро подошел ко мне – ну что за привычка прижиматься.
– Осторожнее, Киара… На твоем месте я бы держал рот на замке, – он сжал губы в тонкую линию.
– С чего ты решил, что я буду слушать тебя? – вспыхнувший во мне гнев подавил инстинкт самосохранения.
Очень медленно Трой взял меня за плечо и больно сдавил его. Но пугала не его сила, а взгляд – он оставался бесчеловечно пустым.
– Потому, что это – не игра, а мы не друзья. Если тебе еще не все понятно – я опасен. Просто сейчас мы все выгодны друг другу, преследуя общую цель. Но терпеть тебя даже ради этого я не стану.
Он резко выдохнул и отпустил меня, плечо горело огнем и покалывало в том месте, где только что были его цепкие пальцы. Я с ужасом смотрела на Троя, хватая воздух, точно рыба. Затем я перевела испуганный взгляд на Рика, ведь именно это он и пытался донести до меня – мы всего лишь инструменты в пока запутанной истории. Но он не понимал или забыл упомянуть, что Трой – неуравновешенный психопат.
– Пора в машину, ждем, пока начнет смеркаться.
Я поплелась следом за парнями, растирая плечо. Обида жгла мою грудь изнутри, слезы стояли в глазах, и желание сбежать становилось все сильнее – нужно было послушать тогда Троя и просто ждать от него информации.
Машина нагрелась под лучами солнца, внутри было душно, и меня сморил сон. И вот я уже бегу по знакомому длинному коридору отвратительно голубого больничного цвета с пятнами свежей краски, а за мной, слегка прихрамывая, идет мужчина в белом халате. В его руке тонкой иглой поблескивает шприц. Я бегу так быстро, как могу, но он преследует, не отставая. Спотыкаясь о ступеньки, я всем телом ударяюсь о лестницу, боль разливается внутри меня и парализует. Руки, сухие и обветренные, резко переворачивают меня на спину. Отец!
– Киа, я хочу для тебя только добра. Теперь тебе будет лучше, поверь мне – он заносит надо мной шприц.
– Папа, не надо! Прошу тебя, не надо! – я кричу, извиваясь в его хватке, переходя на хрип.
Где-то вдали я слышу голос, он раздается будто под толщей воды.
– Киа! Открой глаза! Киара! Черт возьми.
Дрожь волнами прошла под тонкой кожей, и я открыла глаза. Свесившись через спинку переднего сидения, надо мной склонился Рик, он с испугом трес меня за плечи. В спустившихся сумерках его лицо казалось осунувшимся и уставшим.