Кто-то затащил меня в комнату, и я оказалось прижатой спиной к груди «спасителя», сидя на полу, между его разведенными ногами. Я чувствовала удары сердца, слишком быстрые для бесчувственного и совершенного. Его дыхание – сбивчивое и хриплое.
Вдох. И выдох. Вдох. Выдох.
Я дышала вместе с ним.
Вдох. Выдох.
Способность воспринимать происходящее вернулась ко мне.
Вдох. Выдох.
Этого ведь не может быть.
Его рука прижимала меня к груди за плечи, и я видела часть татуировки – скорпиона.
Сердце забилось так сильно, что готово было вырваться.
Я, все-таки умерла, и это нереально. Но пусть тогда это мгновение продлится как можно дольше. Я прижалась к нему еще сильнее, и слезы потекли по моим щекам.
– Киа, – его шепот я узнаю из тысячи. – Киара, это я, слышишь? Я здесь, с тобой.
Трой. Это был он. Но я боялась даже пошевелиться, вдруг он исчезнет, и я вновь останусь наедине с этой невыносимой раздирающей изнутри тоской.
– Киа! – он резко развернул меня к себе, и я увидела его глаза – теплые и добрые, тревожные и немного испуганные. Я коснулась кончиками пальцев его щеки, он поймал их другой рукой и коснулся ими своих губ, целуя мою ладонь.
– Трой…
Он прервал меня жадным поцелуем, таким горячим и отчаянным, что у меня не осталось сомнений – он не стал совершенным.
– Ты не принял сыворотку?
Он покачал головой.
– Я обманул их, – Трой протянул мне флакончик. – У меня оставался «экспериментальный» вариант. Угадай, где я его нашел, – он хитро улыбнулся. – А в этой бутылочке – настоящее зелье.
– Я… Я чуть не прыгнула…
Трой с болью заглянул в мои глаза и коснулся моих волос, убирая непослушную прядку.
– Почему?
– Потому, что я люблю тебя. И без тебя мне не нужна эта жизнь.
– Глупая. Я же говорил – даже если бы я был тысячу раз мертв, я не бы оставил тебя. Ни на секунду.
Я пристально взглянула в его глаза. Самый прекрасный, самый дорогой и единственный на свете мужчина, с которым я пойду на край света и которому я без страха доверю свою жизнь. Он сидел передо мной, стараясь сохранить невозмутимость. Я прижала его к себе.
– Ки, нам пора. Пора выбираться отсюда, – шептал он, целуя мои волосы и щеки.
– Но как?
– Я не уверен, что у нас есть время на рассуждения, просто доверься мне и следуй за мной.
Он вскочил на ноги, поднимая меня с холодного пола. Осторожно подойдя к двери, он огляделся по сторонам, а потом махнул мне рукой. Мы осторожно двинулись по ярко освещенному коридору. Поблизости никого не было, только внизу раздавались монотонные голоса сотрудников.
– Помнишь тот день, когда мы впервые оказались в здании ИнДжениус?
Я кивнула. Такое сложно забыть. В памяти в ту же секунду всплыл наш побег, а ногу стало тянуть в месте ранения.
– Мы будем возвращаться той же дорогой.
– Но… – ком застрял в горле, во рту стало горько, а в голове все поплыло. Мне не было так страшно уже давно. Наверное, в той, прошлой жизни.
– Доверься мне.
И в очередной раз я заметила, как успокаивающе на меня действовали его слова.
– Останься здесь. Как только ты увидишь, что холл свободен, беги в сторону спасительного выхода.
– А ты?
– Жди, Киара!
И он начал спускаться по винтовой лестнице на первый этаж, туда, где что-то обсуждал Джон и его приспешники.
Я слышала, как между ними завязался разговор, но страх настолько сильно парализовал меня, что я не могла разобрать ни слова. Но сквозь пелену своих кошмаров я внезапно услышала… тишину. Пора. Это был мой шанс. В ту же секунду я устремилась вниз, босиком, по мраморной лестнице с великолепными резными перилами. Я спотыкалась и подворачивала ступни, но мне было наплевать. Главное, выбраться отсюда, дождаться Троя и навсегда исчезнуть.
Последняя ступень!
Голоса стали приближаться. Я бежала в сторону люка, того самого, через который мы впервые попали в этот ад. Глаза невольно наткнулись на тело мамы. Словно жаром, меня окатило волной отчаянья, но я не должна была останавливаться. Судорожно сглотнув и подавив истерику, я продолжала бежать по узкому коридору. Вот он! Ломая ногти о тяжелую крышку, я рвалась к свободе, задыхаясь и буквально рыдая от бессилия. Но тут она поддалась! Я спрыгнула вниз прежде, чем несколько совершенных появились рядом, сопровождая Джона и Троя. Ноги пронзила резкая боль, такая, что я чуть было не закричала. Закусив рукав толстовки, я простонала настолько громко, насколько могла себе позволить.