Кажется, пока все. Окидываю взглядом коридор. А неплохо мы тут дроидов покрошили, сотня наверно будет. Вообще-то это довольно солидная сила, которой вполне может справиться со многими противниками. И думаю если бы не я, то бойцов Освобождения перебили бы — я связал боем сильнейшего из врагов, а потом еще и неплохо покромсал остальных. Благодарно киваю бойцам за пушкой и иду дальше, все равно это же еще не конец, надо закончить проверять все этажи.
На проверку этого этажа ушло минут двадцать и больше никаких сюрпризов не оказалось. Впрочем, как и людей или мутантов, кроме дроидов похоже тут никого не было. Я же почти все это время торчал у спуска на следующий этаж, поглядывая чтобы оттуда никто не нагрянул к нам в гости.
Очередной этаж и там опять никого нет на первый взгляд. Это настораживает и заставляет искать подвох, но он пока упорно не желает находиться. А неплохо на самом деле устроился этот Виктор Григорьевич, эта база очень смахивает на этакую виллу богача, пусть и подземную, и чего тут только нет, все на любой вкус и цвет. Само то чтобы пережить какой-нибудь апокалипсис в комфорте.
Пройдя этаж насквозь до спуска на последний этаж, останавливаюсь и задумчиво оглядываюсь по сторонам. Неужели тут на самом деле никого нет? Те дроиды были единственными? Они конечно были серьезной силой, но… как-то маловато? И почему нас не атаковали системы обороны базы? Я видел скрытые в нишах турели, но они никак не реагировали на нас. Да и почему тут нет мутантов — основной ударной и элитной силы Крыс? Кончились? По какой-то причине решили не использовать их здесь?
Неожиданно слышу, что дверь перекрывающая спуск вниз открылась. Обернувшись, готовлюсь отражать атаку противника, но вижу там лишь одного единственного мужчину не спеша поднимающегося ко мне. И он не вооружен. Он даже без брони, одет в обычную одежду.
Настороженно смотрю на него, пытаясь понять в чем подвох. Это какой-то супер-мутант, который нас сейчас здесь всех положит? Впрочем, атаковать первым пока не спешу и только наблюдаю за ним, отступая назад и держа дистанцию.
— Вы победили, я сдаюсь. — произнес он, поднявшись на этаж.
Он решил поговорить с нами? И это еще кто? Виктор Григорьевич? Его фотографий у нас нет, но по описанию вроде бы похож. Да и вообще он похож на человека, не особо утруждавшего себя тяжелым трудом — весь какой-то холенный. Но почему он вышел к нам и сдается? Это не он, а какой-нибудь двойник для отвлечения внимания?
— Сдаетесь? — подозрительно переспрашиваю у него. Как-то слабо вяжется это со всем тем чем мы столкнулись до этого. Очередная какая-то ловушка? Или у него больше ничего не осталось, и он решил сдаться сам, не отсиживаясь до самого последнего момента, когда мы бы уже сами добрались до него? Надеется, что так мы его не убьем? Хм-м, звучит в чем-то похоже на правду, но я почему-то очень сильно сомневаюсь, что отсюда нет какого-нибудь тайного выхода, которым он мог бы спокойно воспользоваться. Все же какая-то ловушка?
— Сдаюсь. — подтвердил он.
Серьезно⁈ Будь я живым человеком то лицо точно меня бы выдало.
— Вы Виктор Григорьевич? — уточняю, стараясь потянуть время и решить что делать и что вообще происходит.
В ответ получаю молчаливый кивок. Это конечно хорошо, если и вправду он, но что с ним в таком случае делать? Не сдайся он и никаких вопросов не было бы — просто пристрелили бы и все дела, нахрен он нам нужен? Но он сдался и это многое меняет, для меня во всяком случае. Вот не могу теперь просто взять и убить его. Хотя, смотря правде в глаза, он все равно нахрен нам не нужен.
Да, возможно он может быть полезен, но есть одно «но» которое все перевешивает — насколько успел выяснить, это не тот человек который просто так отдаст власть. Может сейчас он и сдался, проиграл, но если оставить ему жизнь, то он точно будет искать способы взять реванш. Сделать его частью Освобождения? Угу, что бы он потом его у нас же отжал? Нафиг надо. Да и у него скорее всего должен быть какой-то план, раз он решил сдаться. И мне что-то совсем не хочется становиться часть его плана.
— Где все люди? — спрашиваю у него, пока пытаюсь принять решение на его счет.
— Отпустил, не видел смысла в их напрасной гибели.