Глава 255: Клоны с памятью.
Когда скрытые заклинаниями, способными продержаться до трех десятков лет, линкоры вылетели за пределы стратосферы, а новые слои барьеров заняли место рассеивающегося купола Конгулляри, миллионы зевак почувствовали невыразимое возбуждение. По всему Улью, люди, охотники, стражи, все кто не смог явиться сюда лично, но наблюдал за происходящим через экраны, кричали и плакали. Целый год они готовились к апокалипсису, но сумели нанести упреждающий удар. Даже если и наступит конец, где-то там, вдали выживут их потомки. Ведь генетический материал для «Зарождения» собирали со всего мира, не только древние семьи внесли этот интимный вклад.
Но не все в это день испытывали положительные эмоции. В контрольной рубке, где технари следили за состоянием линкоров на многочисленных экранах, Чхве Гон Ши и Эдик Лис стояли на коленях. Скованные пурпурной энергией, они не могли пошевелить даже головой.
«Почему?»
Ментальный вопрос Юрглас отдался нестерпимой болью в головах плененных: веки дрожали, а на висках проступили зеленые вены. Вестник Квадука освободил головы от объятий духовной энергии, и ослабил ментальную пытку, в ожидании ответа. Но даже так, оба молчали.
«Я все равно узнаю…»
Положив ладонь на голову Лиса, и практически полностью обхватив ее, будто стальным капюшоном, Юрглас начал вторжение. Как вестник, одной из самых основных его сил являлся психический контроль, ведь роль вестников — склонять народы к ногам жестоких отцов путем обмана. Для столь умелого существа не составила труда проникнуть в воспоминания Эдика, однако то, что увидел там, заставило скривить металлические губы.
«И это все?… Благодарность?»
Презрительные слова Юргласа ничуть не тронули Лиса, он сквозь боль и агонию психической пытки растянул губы в улыбке.
Технари, исполнявшие свои обязанности, невольно повернулись, с полными недоумения выражениями. “Благодарность? Нам не послышалось?” Эти мысли объединяли ученых под предводительством Кирилла, который в числе первых присоединился к свите великого вестника. Не только из-за страха смерти, но и из-за бесконечных знаний, которыми тот обещал поделиться.
— Думаешь, твоя пытка болезненна? — Эдик Лис покачал головой, поймав полный скорби взгляд Чхве Гон Ши. Живя вместе, она научилась немного понимать русский язык. — Я двадцать лет прожил в аду. Мое тело — сплошной шрам, если бы не родословная Влада, так бы и оставалось по сей день. Эти двое не трогали только лицо, руки по запястье и ноги до лодыжек, чтобы людям можно было показываться.
В голове Лиса всплыл образ улыбчивых родителей. Несмотря на не самое хорошее финансовое положение они сохраняли великолепный имидж в глазах окружающих, соседей, и даже самых близких. Вот только за закрытыми дверьми и отец и мать превращались в нечто действительно ужасное. Не свирепых тиранов, не крикливых деспотов, скорее одержимых идеалами извращенцев. За малейший проступок Эдику наносили порез бритвой, который тут же закрывали пластырем. За проявление неподобающих эмоций сцарапывали гвоздем пять миллиметров кожи. За плохие оценки пускали под холодный душ и выставляли на балкон голышом, даже если на дворе зима, а температура близится к минус сорока. Из-за подобного обращения история болезни Эдика чрезвычайно богата, вот только о ней не знает ни один врач, ведь родители не водили его в больницу, а лечили сами. Чтобы никто не увидел шрамы и следы от «наставлений».
Эдик, родившийся в такой среде, не понимал, что может быть по-другому, а когда узнал об отношениях других детей с родителями, задавался вопросом: «Почему?». До восемнадцати лет он следовал планам родителей, идеальная учеба, идеальные манеры, идеальная репутация, идеальные отношения и поиск идеального партнера с идеальными друзьями, даже тренировки необходимы были для достижения идеального тела. Приходилось прятаться, чтобы переодеваться не на глазах у других. Однако по достижении совершеннолетия, когда он поступил на первый курс в МГУ, Лис просто сбежал. Он укрылся у друзей, с которыми тренировался, и старался не встречаться со своими мучителями. Он не смел даже думать о том, чтобы отомстить, или обратиться в полицию, пока не встретил Влада… В тот злополучный день возле пещеры, когда Косиумцы расстреливали близких бойцов, а Салават сдерживал кровавых духов, Эдик, пожалуй, единственный, кто испытывал радость. Впервые за многие годы Лис не смог сдержать слез, для всех это были слезы горя, но не для него.