Влад молча активировал клеймение тропы подчинения «Пространственный карман», который позволял создавать складку в реальности для хранения вещей. Из ниоткуда вынырнул красно-белый цветок, внутренности древнего замка наполнились чарующим ароматом, заставляющим все живое пробуждаться. Пока братья и Карвина молча отходили от удивительного чувства, в залу вбежал Авадо — хранитель знаний крепости Аман. С широко раскрытыми глазами, в которых плескалось легкое безумие, он уставился на цветок, но увидев главу династии, ничего не произнес. — Не боишься, что мы можем его забрать? — Эрод подошел к Владу, по тону трудно было определить, блефовал он, или же говорил искренне.
Династия Аманоа находится в шатком положении: сила родословной деградировала из-за увлечений предков хоруанцами низшего происхождения. Подчиненные волновались из-за того, что наследницей династии была женщина. Ряды союзников мельчали, так как на домен, где располагались земли Аманоа, часто накатывали волны зеленой заразы. Сердце Хорона могло в один миг изменить положение вещей, из династии разрушителей, они вновь бы стали династией Опустошителей. Сила — основа всего, с ней волнение подчиненных, верность союзников, и даже опасность зеленой заразы, все значительно упростилось бы.
Глава 324: Карты на стол
— Если бы вы могли его забрать, меня бы здесь не было. — Пожав плечами, Влад скинул легкое пальто. Благодаря ядерным реакторам он мог поддерживать стабильно высокую температуру даже при абсолютном ноле, однако приходилось маскироваться под местный колорит, чтоб не сильно выделяться. — Самоуверенный сопляк, с короткими руками и длинным языком. — Эрод фыркнул, но не стал чинить неприятностей. Брат уже дал распоряжения по этому поводу.
Когда младший из братьев отошел в сторону, Калиан взял инициативу в свои руки. — Я бы хотел услышать объяснения… по поводу всего. От событий с наследниками Диад, до общения с моей дочерью. — Как глава династии, он не мог закрывать глаза на очевидные опасности, сопряженные с низшим и его тайными делишками. Как отец он тем более не мог игнорировать угрозу жизни Карвине. Спрятав цветок обратно в подпространство, дабы не искушать зашедшегося слюной Авадо, Влад улыбнулся.
— Объяснения просты: Арцилий — наставник выпускного потока снабженцев, проводит эксперименты на детях благородных. В особенности на тех, у кого есть уникальное телосложение. Эмдус Диад — один из них. — Спокойны тон, словно речь шла о рецепте шоколадных кексов, не обманул братьев Аманоа. Они с широко раскрытыми глазами слушали низшего, утратив все благородство. — Попав в выпускной поток снабженцев я оказался втянут во все это, и был вынужден прекратить общение с Карвиной, чтобы не подвергать ее опасности. А из-за вашей глупости, Арцилий, который, к слову, достиг уровня Архидьявола, послал меня уничтожить династию Аманоа.
Внутренности братьев похолодели, когда они услышали об Архидьяволе. Даже Авадо, чей разум блуждал в алчных дебрях, ведущих одурманенные мысли к краже Сердца Хорона, содрогнулся. — Не слишком ли самоуверенно давать такое поручение низшему? — Эмдус пытался сохранить лицо, однако, когда прозвучал вопрос, оно начало стремительно бледнеть.
Пространство позади Влада затрещало. Появились извилистые бреши, связывающие две точки реальности. С той стороны повеяло ужасающей мощью, чужеродной этому миру, заставляющей сердца хоруанцев, находящихся в крепости Аманоа, учащенно забиться. — Ничуть. — Влад не обратил внимания на пространственные аномалии, созданные Эйдоном. Он давно согласовал данные действия, а сейчас козырь за козырем вытаскивал карты из рукавов. — Тогда почему ты спас старшего наследника Диад? — Калиан, осознав, что у низшего действительно есть способ справиться со всеми воинами Аманоа, встал перед замершей Карвиной. Юную госпожу гнетущее чувство со стороны трещины ввело в странное состояние между гипнозом и просветлением.
Глава династии пытался сообразить, как выкрутиться из ситуации, но мог лишь продолжать задавать вопросы, в надежде вытащить из разговора спасительную соломинку. — По той же причине, почему спас Карвину. — Влад не собирался больше таиться. Теперь, когда шел откровенный разговор, утаивание чего-то может привести к худшим последствиям. — Они оба — мои друзья.
Братья переглянулись, видя сомнения на физиономиях друг друга.