Медленно сажусь, прислушиваясь к своим ощущениям. Кажется, все в порядке: ничего не болит и не напоминает о недавно пережитом ужасе. Поднявшись с кровати, замираю, смотря на натянувшиеся провода от кучи датчиков, облепивших меня всего. Снять их или не стоит? Размышления прервал звук открывшейся двери.
— Я смотрю тебе уже лучше. — раздался из-за спины голос Андрея Владимировича. — Стой смирно.
Терпеливо жду, когда он закончит что-то высматривать в показаниях диагноста и начнет снимать с меня эту кучу проводов.
— Пошли. — позвал он меня, собрав оборудование в ящик на колесиках и покатив его в сторону выхода из комнаты.
Не задавая пока что вопросов иду следом за ним. Что-то мне подсказывает что меня сейчас ждут новые обследования и эксперименты, но хрен я им дамся пока они мне все не объяснят. Ну или хоть что-то...
Предположения оказались верными. По петляв по коридорам, мы вышли к незнакомой мне лаборатории, я тут еще не разу не был. Пройдя через подозрительно массивные двери, больше похожие на от какого бункера, чем от лаборатории, мы оказались в огромном помещении, целиком заставленном различным оборудованием.
От этого многообразия даже как-то замираю, растерявшись. За время, проведенное здесь я видел многое, но вот чтобы столько в одном месте и все совершенно незнакомое... Единственное за что зацепился глаз, вычленив из общей картины — так это за кушетку ровно в центре помещения, кажется это единственное что знакомо мне из всего что тут находится.
— Проходи, чего замер? — спросил Андрей Владимирович и махнул рукой в центр комнаты, а откуда-то из-за оборудования появилось еще трое ученых.
Двое уже знакомых: один со сломанным носом, а второй вполне целый, до него в порыве членовредительства я добраться не успел. А вот третьего еще ни разу не видел.
Ловлю на себе опасливый взгляд пострадавшего ученого. Делаю виноватое выражение лица ему и отмерев иду в сторону кушетки. Так подумать, он просто делал свою работу, ну а то что не совсем получилось... все же маленькое чувство вины за сломанный нос сидит где-то в глубине меня.
— Ложись.
Э, нет, не так быстро. Сажусь на кушетку, но ложиться не спешу. Пристально смотрю на Андрея Владимировича, но тот стойко переносит мой взгляд, совершенно игнорируя его. Эх, не вышло.
— Может мне кто-нибудь объяснит, что такое было со мной совсем недавно и что вы собираетесь делать дальше? — не дождавшись реакции с его стороны, прямо задаю вопрос.
— Давай ты ляжешь, мы начнем обследование, а я буду отвечать на твои вопросы?
— Ладно, надеюсь в результате вашего обследования я не перейду в состояние овоща.
— Не перейдешь, мы просто снимем показания. — ответил он мне, как-то недовольно поморщившись.
Ладно, поверю, все равно у меня выбора особого-то и нет. Они похоже отвечать не горят желанием. Тяжело вздыхаю и растягиваюсь на кушетке. Надо мной сразу начали порхать две пары рук облепливая датчиками, третий же на пару с Андреем Владимировичем начали что-то делать с оборудованием.
— Может все же расскажете, что произошло? — снова спрашиваю, подождав несколько минут и не дождавшись обещанного.
— А? — оглянулся на меня Андрей Владимирович. — Точно. Влад, смени меня.
— Хорошо. — кивнул тот, который со сломанным носом, и встал на место своего начальника, продолжив делать то что начал тот. Ага, значит тебя зовут Влад, что ж, приятно познакомиться.
— С чего бы начать? — задумчиво произнес Андрей Владимирович.
— Может с самого начала? С того что со мной хотели сделать в тот момент, когда меня вырубило, а потом плавно перейдете в тому что произошло и чем это грозит.
Вижу, как он крепко задумался и взгляд у него стал какой-то непонятный.
— Ладно, ты должен знать. В каждой нейросети оставляется возможность подключиться к ней для управления и настройки. Твоя не исключение. В ходе тестирования все разы до этого мы подключались к так называемому внешнему уровню оболочки нейросети. Он позволяет уже непосредственно взаимодействовать с ней, но вносить какие-либо значительные изменения нельзя. В тот раз же мы должны были подключиться к ее ядру, где возможно уже вносить кардинальные изменения.
Произнеся все это, он снова задумался. Ну блин, на самом интересном прервался. В целом, рассказанное пока что особо не удивляет: оно логично и понятно, плюс все это есть в гражданских моделях, а значит и в интернете.
— И? — пытаюсь вернуть его к прерванному рассказу.
— И вот на этом этапе начались проблемы. Твоя нейросеть просто обрубила установленное соединение и практически отключилась, вырубив заодно и тебя. Что произошло и почему — этого мы пока что не знаем. Вот прямо сейчас снимаем с тебя и нее кучу различных параметров, чтобы хоть что-то понять.
— А что произошло, когда я в первый раз пришел в себя?
— Не знаю слышал ли ты что мы тогда говорили или нет. Твоя нейросеть резко вышла на пик мощности. Мы попытались снова подключиться к ней, что к ядру что к внешнему уровню. Но все попытки оказались заблокированы, правда в этот раз нейросеть уже не отключалась. Вот и все. Потом ты вскочил, сломал нос Владу и отрубился. Мы по мониторили твое состояние, но больше попыток подключиться не предпринимали. Дальше ты уже все знаешь.
Рассказать ему про то что писала нейросеть или не стоит? Наверно все же нужно.
— Перед тем как в первый раз потерять сознание, нейросеть вывела мне сообщение о каком-то внешнем вторжении. Потом, когда я очнулся в капсуле, в ответ на вашу попытку подключения она активировала какую-то защиту.
Стоило мне договорить, как со стороны всех троих ученых донесся поток матов, а Андрей Владимирович как-то сбледнул. Эм, и что это значит?
— Саморазвитие. — донесся до меня голос одно из ученых.
— Ну конечно, она наше подключение расценила как угрозу, вот и приняла меры. — ответил ему Влад.
— Тихо! — прервал их обсуждение Андрей Владимирович. — Потом все мысли. Заканчиваем снимать параметры и ты, Сергей, пока что будешь свободен, поспи, отдохни.
Дальнейшее обследование заняло минут десять от силы, и меня быстро спровадили в комнату, заперев в ней. Как-то растеряно оглядываюсь по сторонам. И что такого произошло, что как мне показалось они все оказались напуганы?
Саморазвитие... что это значит? Нейросеть может самостоятельно развиваться, эволюционировать? Да не, бред какой-то. Полноценных искинов еще не существует в реальности, а те что есть весьма ограничены, а без такого ни о каком саморазвитии и речи не может быть. Максимум реакция на угрозы.
Или не бред... Ведь так подумать, нанофабрика есть — может проводить физические модификации, а программно она точно может меняться, недавно убедился в этом. Правда, это скорее все же была реакция на угрозу. Но вот вопрос, почему она так распознала попытку подключения к ней?
Осознав до конца что это значит, не нахожу слов чтобы выразить эмоции. Надеюсь хоть какое-то ограничения у нее останутся, и она меня хотя бы за угрозу не посчитает, а то это же будет полный...
*****
Прошла неделя с того момента, как нейросеть Сергея начала агрессивно реагировать на попытки к ней подключиться и все это время лабораторный комплекс был словно разворошенный улей: все что-то усердно делали и носились туда-сюда, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.
В этот раз в кабинете Андрея Владимировича было многолюдно: сам хозяин кабинета, пятеро ученых, включая его помощника, и в углу, сидя в тени притаился особист.
— Пожалуй начнем. — отвлекся от монитора компьютера Андрей Владимирович. — Алексей, обобщи то что нам известно на данный момент, а потом перейдем к конкретике.
— Не смотря на прошедшую неделю, особо больше узнать нам не удалось. Парень на пару со своей нейросетью находится в стабильном состоянии. Продолжаем снимать данные, все идет по плану, только исключили прямое взаимодействие с сетью во избежание повторения недавнего случая. В целом, все что нужно и возможно мы сняли с него, больше держать его здесь смысла нет. Дальше нужен уже специально подготовленный подопытный с нужным набором модификаций и тому подобным, а не этот простой парень с улицы. Еще могу добавить, что благодаря нейросети Сергей прекрасно справляется со всеми возложенными на него задачами и быстро адаптируется под условия: будь то стрельба из оружия или физические нагрузки — в этом нейросеть работает отлично, превосходя все наши теоретические расчеты. По поводу непосредственного взаимодействия с ней, пусть об этом лучше расскажет Влад, именно его команда занималась этим. — Закончив говорить, Алексей облегченно перевел дух.