Не знаю я, куда она делась. Рассеялась, когда увидела, как Марк хмурится. Кажется, он и правда не в лучшем настроении. А тут я, не только не улетела, но и явилась к нему в кабинет после того, как он прямым текстом отправил меня с глаз долой и из сердца вон. И пока Нестеров не выгнал меня снова, произношу, собрав всю оставшуюся уверенность:
— Я хочу у тебя работать.
Подобная постановка вопроса, кажется, застает Нестерова врасплох. Марк смотрит на меня непонимающе, пока я шагаю в сторону стола, за которым он сидит.
— Боюсь даже представить, почему? — интересуется он, обретя дар речи от удивления, вызванного сначала моим неожиданным появлением, а потом еще более неожиданным заявлением.
Останавливаюсь напротив него, не подходя слишком близко. Мне удается удерживать его внимание своим не поддающимся логике поведением, поэтому продолжаю придерживаться избранной тактики:
— Я подумала над твоими словами.
— Какими именно?
— Разными. С тех пор, как ты появился в моей жизни, ты только и делаешь, что говоришь мне что-то такое, что заставляет развернуться и идти в противоположном направлении. Так вот. Во-первых, ты сказал, что я вполне могла состояться в строительстве.
— Разве я говорил об этом тебе? — Марк снова напоминает о том, что тот разговор я подслушала, но дрогнувшие уголки его губ, словно от сдерживаемой улыбки, придают мне сил продолжать:
— Не мне, но это не существенно. Я ведь действительно могла бы, Марк. А могла бы пойти в области пиара. Или ландшафтный дизайн, например. Не важно. Главное, я ещё могу выучиться и состояться, как профессионал.
Нестеров снова хмурится и задумчиво постукивает по столу карандашом, который держит в руках, но я уверенно продолжаю:
— Это ты дал мне понять, что у меня всё получится. Что я сильная. Что не мое прошлое определяет мою судьбу, а я сама. А будущее зависит только от меня.
— А я, значит, должен продолжать наблюдать со стороны, как ты пытаешься найти свое место?
Выдыхаю коротко. Как же сложно признаться ему в собственных чувствах, когда сам он о них не говорит. Отхожу к витражным окнам, чтобы не смотреть в его глаза, как собиралась. Произношу тихо:
— Свое место я уже нашла, и оно рядом с тобой. В этом я уверена точно.
Не видя его реакции на эти слова, замираю, пытаясь отвлечься на панораму пасмурного Владивостока, раскинувшегося внизу. Марк отвечает негромко:
— И что из сказанного мной заставило тебя прийти к такому странному выводу?
По крайней мере, он меня не прогнал — это уже хорошо. Произношу:
— Скорее, сделанного, а не сказанного. Ты всегда помогал мне, даже когда я не просила. Оберегал и заботился так, как никто другой. Сама не поняла, как ты стал для меня настолько важен. А еще ты говорил, что я всегда могу прийти к тебе и попросить помощи. Я пришла. И прошу: помоги мне разобраться с моими проблемами.
— А их много?
Облизываю пересохшие губы, не зная, с чего начать: с того, что мне негде жить или с отступными по договору? Или с необходимости найти новую работу? Или рассказать о том, что все мои вещи всё-еще в камере хранения?
Предпочитаю ответить обтекаемо:
— Ты не представляешь себе насколько. Но, я уверена, ты справишься.
— Звучит пугающе, — слышу по характерному скрипу отодвигаемого кресла, что Марк вышел из-за стола и идет ко мне.
— Не так страшен дьявол, как его рисовали средневековые живописцы. Но на всякий случай, я готова озвучить тебе полный перечень своих проблем прямо сейчас, — бормочу я.
В следующее мгновение Марк оказывается за моей спиной и, склонившись, целует в шею тем самым поцелуем, от которого дыхание замирает и хочется закатить глаза от удовольствия.
— Озвучишь. Только чуть позже, — бархатно шепчет Марк и, разворачивая меня к себе, жадно и горячо впивается в губы.
Обхватываю ладонями его лицо и притягиваю ближе. Целую так, словно скучала по нему вечность. Чтобы то, что было между нами, не было в последний раз, а продолжалось бесконечно.
Марк зарывается пальцами в мои волосы, мягко тянет голову назад. По артериям и венам бегут электрические разряды от понимания, что он ждал меня. Что несмотря на то, что сам отправил меня в Турин, надеялся, что я никуда не полечу. Нестеров не говорит об этом прямо, но я чувствую. Словно этим сладким и глубоким поцелуем он передал мне собственные мысли и эмоции.
— Так ты примешь меня на работу? — оборвав поцелуй соблазнительно выдыхаю я в его приоткрытые губы.
Усмешка Нестерова щекочет горячим влажным дыханием кожу на подбородке:
— Ты правда думаешь, что мы сможем работать вместе?